Русские богатыри

Эсты, сами не рискуя напасть на немцев и отбить несчастных, угоняемых в неволю, тут же отправили в русскую крепость гонцов с призывом о помощи, а заодно и маршрутом, по которому должен был двигаться отряд обидевших их меченосцев. Услыхав об этом, князь Вячко решил освободить пленных и выступил с дружиной вслед за врагами. Наведение справедливости начинается с любой малости.

Комтур Теодорих, что вёл отряд, приказал наконец устроить привал. Сделал он это не ради рыцарей, которые ехали на конях, а ради пленённых женщин с детьми, идущих пешком, некоторые из которых уже просто падали от нечеловеческой усталости. Если вам кажется, что комтур проявил к ним жалость, то не обманывайте себя, брат-рыцарь, служащий неустанно интересам Девы Марии, жалел не их, он жалел товар, которым они были, и деньги, которые он мог потерять.

Комтур Теодорих был одет в кольчугу с длинными рукавами и капюшоном, прикрывающим голову, которую венчал стальной шлем с отверстиями для глаз и с дырочками для дыхания, больше похожий на ведро, чем на головной убор. И вот это самое «ведро» комтур уже давно мечтал снять, только ждал подходящее для этого случая место и время.

Наконец попалось удобное место для лагеря. Небольшой лесок расходился широким зеленым лугом, через который протекал чистый звонкий ручей. Можно было и воды набрать, и заготовить дрова для костров.

В этот час самый час, когда меченосцы располагались на ночлег, моля Деву Марию о том, чтобы без приключений добраться до дому, в Юрьеве князь Вячко садился на своего боевого чёрного как смоль коня. Дело предстояло нелёгкое, и князь был облачён подобающим случаю образом. В левой руке он держал ярко-красный миндалевидный, со срезанным верхом щит, на котором был изображен святой Георгий. В правой руке сжимал копье.

Вячко повел своих воев с большой осторожностью и аккуратностью. Шли они скоро, одними лишь им ведомыми тропами, что буквально продирались то сквозь еловую, то осиновую чащобу. Догнали быстро.

Ничего не подозревающий пилигрим сидел у затухающего под утро костра, как вдруг просвистела стрела и острым жалом впилась ему в грудь. Он закачался и упал лицом в траву.

— Засада! — успел крикнуть его напарник и схватился за меч, но достать его из ножен не успел. Вторая стрела вонзилась ему между лопаток.

Когда «Братья Христова воинства» увидели, что их настигли и атакуют, а главное кто, они в ужасе закричали, но деваться уже было некуда, и католики все вместе ринулись навстречу христианам, надеясь на своё численное превосходство. Но только вот ни криком, ни числом им было Вячко не напугать. В рукопашной схватке тренированные гридни Вячко спокойно взяли бы верх над любым, даже численно превосходящим противником.

Подняв княжеское знамя, гридни из Юрьева ударили по врагу, убивая с быстротой и жестокостью направо и налево. Вячко был, как всегда, впереди, на лихом коне, показывая своим воям пример. Первого меченосца он попросту снёс ударом копья, повалив его на землю вместе с лошадью. Рыцарь уже больше не поднялся, но и копьё не выдержало. Отбросив в сторону не нужные больше обломки и продолжая двигаться дальше, Вячко потянул из ножен меч. Он ловко уклонился от удара наскочившего на него с боку тевтона, чей меч глухо просвистел в трёх пальцах от головы, и ударил в ответ. Лезвие столкнулось с лезвием, искры посыпались дождем. «Вот те раз», — промелькнуло в голове. Однако второй удар не встретил сопротивления и рассёк зазевавшемуся тевтону ключицу. «Вот тебе и два», — закончил свой счёт князь, видя, как немец валится кулём со своего коня.

— Хороший крыжак — мёртвый крыжак, — подвёл он окончательную черту, оглядывая, что происходит вокруг.

Меченосцы сражались недолго и в конце концов повернули тыл и оказались столь же быстры в бегстве, что и местные зайцы. Одни бежали в лес, другие понеслись сломя голову по дороге, бросив пленников и забыв про добычу. Вячко со своими людьми преследовали их ещё долго и многих перебили, правда, не всех, нескольким счастливцам удалось спастись бегством и по возвращении в Ригу сообщить, что произошло. Русские же воины, насытившись погоней, вернулись к месту боя и освободили от пут женщин и малых детей, вернув всем пленным свободу.

Сейчас можно было расслабиться. Вячко снял с головы шлем и бросил его на землю, встряхнул слипшимися волосами, затем сорвал пучок травы, тщательно вытер ею меч и одним движением загнал оружие в ножны. Смоляно-черный, как и положено коню дьявола, жеребец стоял рядом и сердито грыз удила, нервно перебирал ногами. Вячко погладил его, успокаивая, по длинной черной гриве.

— Будут знать псоголовые, как ходить за чужим медом, — смеясь, сказал князь.

Теперь можно и домой! С чувством выполненного долга!

И снова звенело стремя, скрипело седло, мягко билась о колено седельная сума, и ветер холодил былую рану. Герои возвращались домой. Под алыми плащами у воинов поблескивали кольчуги. На красных щитах, на железных нагрудниках, наручах, мечах и боевых секирах горело солнце.