Русские непобедимы. Главные сражения нашей истории

И вот ведь какая штука: событие вроде бы чрезвычайно знаменательное, однако без ярких подвигов, эффектных жестов, даже без князя-победителя. Видимо, потому и затмила Куликовская победа историческую значимость противостояния на Угре. И, наверное, не случайно уже во второй половине XVI века в русской литературной традиции появился миф о том, как князь Иван III растоптал ханскую басму и приказал побить басурманских послов. Русским книжникам хотелось хоть как-то героизировать совсем, казалось бы, негероическое поведение Ивана III в те грозные осенние месяцы 1480 года.

Но… И тогда, и много позднее мало кто обращал внимание на то, что государю удалось решить невероятно сложную задачу – освобождение от ордынского ига малой кровью, без серьезных жертв. Редко говорится и о том, что как раз в те дни, когда он пребывал в Москве, ему пришлось мириться с собственными братьями, уже больше полугода «державшими мятеж», и в итоге их дружины пришли на Угру.

Не придается большого значения и поведению московского боярства, часть которого уговаривала великого князя покориться Ахмату, начать заново выплачивать дань: не смеешь-де с царем биться! Почти незамеченным остается и такой факт: по мнению современного историка Николая Борисова, именно Иван III разработал успешную стратегию борьбы со степняками, полагая, что самое разумное в противостоянии с ними – во-первых, не идти им навстречу, в Степь, а во-вторых, не подпускать их к Москве, останавливать на рубеже Оки.

По сей день многие историки не принимают во внимание следующее обстоятельство: Ахмат не просто так стоял на Угре, он поджидал войска польского короля Казимира для совместного похода по русским землям. Благодаря мудрой политике Ивана Васильевича, заключившего договор с Крымской ордой, ее подданные напали на Польшу, и Казимиру стало не до войны с Русью, хотя великому князю московскому приходилось какое-то время ждать вестей с западных границ.

И еще об одной вещи нельзя не упомянуть. Куликовская победа, несмотря на ее огромную духовную значимость, так и не вошла в русский церковный календарь. Были прославлены некоторые участники Мамаева побоища, духовную память о них хранит Димитриевская суббота, но сама битва не нашла отражения в нашем месяцеслове. А вот «негероическое» Стояние на Угре там отражено.

Еще летом 1480 года в Москву была принесена Владимирская икона Божией Матери, перед которой стали совершать непрерывные молебны. Освобождение Руси от ордынского ига церковное и народное сознание связало с заступничеством Приснодевы. «И случилось тогда преславное чудо Святой Богородицы: когда отступили наши от берега, тогда татары, охваченные страхом, побежали, думая, что русские уступают им берег для того, чтобы биться», – записано в одной из летописей.

Буквально сразу же, зимой 1480/81 года, в честь спасения Москвы от нашествия Ахмата был установлен новый церковный праздник – День второго Сретения Владимирской иконы Божией Матери, отмечаемый 6 июля (по н. ст.). Да и саму Угру, разделившую ордынскую рать и московские полки, уже в те стародавние времена один из летописцев сравнил с Поясом Пречистой Богородицы – с великой святыней, спасающей христиан от нашествия поганых.

Позже успехи в собирании страны позволили Ивану III заявить о себе как о единственном властителе русских земель и принять высокий титул государя всея Руси. В 1547 году его внук великий князь Иван IV официально стал царем. Но чтобы это случилось, нашим предкам пришлось сразиться на Куликовом поле и устоять на берегах Угры.

Валерий Шамбаров. У Воскресения на Молодях (Битва при Молодях)

При Иване Грозном Россия достигла колоссальных успехов: присоединила Казань и Астрахань, утвердилась на Северном Кавказе, открыла себе путь к Балтике. Геополитические успехи державы ополчили против нее всю Европу. При финансовой поддержке со стороны целого ряда западных государств противостоять русским решились Литва, Польша, Швеция, Крымское ханство. Тяжелую и затяжную войну усугубили измены прозападных бояр, вынудивших царя ввести опричнину. Ко всем этим напастям добавились засуха, неурожай, унесшая множество жизней эпидемия чумы.

Другом нашей страны турецкий султан Сулейман Великолепный никогда не был. Он поощрял набеги крымцев, экспансию единоверцев в Астрахани, Казани, на Кавказе, однако предусматривавшие прямое столкновение Османской империи с Россией планы европейских дипломатов мудро отклонял, понимая, что от этого выиграет только Запад.