Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века

В конце 1760-х гг. Шёпфлин отмечал в письмах пополнение в рядах «блестящей молодежи из России». Сюда приехали учиться князь Николай Голицын (родной племянник вице-канцлера князя А. М. Голицына и посланника в Вене князя Д. М. Голицына), И. И. Воронцов (двоюродный брат дипломатов А. Р. и С. Р. Воронцовых), Г. А. Нелединский-Мелецкий (в будущем известный поэт, родственник князей Куракиных, воспитывавшийся в их доме). Как видим, здесь также начала складываться колония представителей российской дворянской элиты, которая, однако, не получила такой устойчивости и цельности как в Лейдене. Обучение дворян в Страсбургском университете носило менее глубокий характер, причем преимущество в нем отдавалось военным наукам. Так, например, князья Борис и Дмитрий Владимировичи Голицыны (младший из них получит известность как московский генерал-губернатор в 20-х гг. XIX в.), судя по списку предметов, сообщаемому их биографом, основное внимание уделяли изучению математики, особенно практической геометрии и фортификации, а также упражнялись в таких дворянских навыках, как фехтование, музыка, танцы и выучили четыре языка (латинский, французский, немецкий и английский).

В этом смысле типичным примером влияния образования, вынесенного дворянином из Страсбурга, может служить карьера Николая Николаевича Муравьева-старшего. Сын генерала H. Е. Муравьева, он с детства воспитывался отчимом, князем А. В. Урусовым, на средства которого смог отправиться на учебу в Европу. В Страсбурге Муравьев провел около четырех лет, занимаясь не только в университете, но и в военной академии, а по возвращении в Россию, блестяще сдав экзамен, поступил во флот, участвовал в морских сражениях русско-шведской войны, командовал Золотой яхтой императрицы Екатерины II. Выйдя в конце XVIII в. в отставку в звании генерал-майора и поселившись в Москве, он посвятил себя воспитанию сыновей, трое из которых стали затем декабристами; при этом, желая поставить преподавание математики (слабое тогда в Московском университете) на необходимый для будущих офицеров уровень, в 1811 г. он основал Московское общество математиков, занятия которого в доме Муравьева положили начало школе для колонновожатых (младших офицеров Главного штаба). В расписании ее предметов можно усмотреть влияние опыта, вывезенного Муравьевым из Страсбурга; всего же в этой школе в 1810-е гг. училось несколько десятков молодых дворян, избравших военную службу, среди которых многие затем вошли в ряды декабристов, что несомненно свидетельствовало о просветительских идеях, царивших в доме Муравьевых [376]

.

Среди других крупных государственных деятелей начала XIX в., учившихся в Страсбургском университете, следует отметить Д. А. Гурьева, министра финансов в 1810–1823 гг.: в заграничное путешествие его взял приятель, молодой граф П. М. Скавронский, единственный наследник огромного состояния семьи, происходившей от братьев императрицы Екатерины I (оба товарища записались в «княжеские матрикулы», хотя незнатное происхождение Гурьева никаких оснований для этого не давало[377]

). Обучение в Страсбургском университете, возможно, является неизвестной страницей в биографии писателя, обер-прокурора Святейшего Синода, графа Д. И. Хвостова[378]

.

В Страсбургском университете заканчивали обучение перешедшие сюда из Лейдена в 1775 г. будущие академики Н. Я. Озерецковский, В. Ф. Зуев и Н. П. Соколов. Выбор ими Страсбурга вместо Лейдена для получения ученых степеней на медицинском факультете показывал, что в 70-е гг. XVIII в. именно сюда, в основном благодаря усилиям вышеназванных профессоров Шпильмана и Германа, переходил центр обучения медицинским и естественным наукам. Для этого здесь были обустроены не только ботанический сад, зоологические и минералогические коллекции, но и один из лучших в центре Европы анатомических театров. Неудивительно поэтому, что Страсбургский университет в эти годы окончило столько замечательных русских врачей. Их обучение здесь было стимулировано особым способом: учреждением стипендии, но не за счет государства, а на средства дворянского аристократа, российского посланника в Вене князя Д. М. Голицына[379].

С именами родственников князя мы уже встречались, перечисляя выше страсбургских студентов конца 1760 — начала 1770-х гг., из чего можно сделать вывод, что этот университет был не чужд семейным пристрастиям Голицыных. В 1769 г. в Москве было опубликовано завещание, составленное женой князя Дмитрия Михайловича Голицына, урожденной княжной Кантемир, которая передавала 22 тыс. рублей Московскому Воспитательному дому с тем, чтобы проценты от них употребить «на посылку в чужие государства Российских молодых недостаточных людей для обучения их врачебной науке». Исполнителем воли жены являлся сам князь Дмитрий Михайлович, который составил программу обучения медицинским наукам и передал ее в Воспитательный дом. На оставленные средства, по его мнению, можно было посылать каждые шесть лет по три человека, а для их обучения избрать Страсбургский университет.