Русские – успешный народ. Как прирастала русская земля

Калмыки во главе с Люкаем двинулись через Закамскую черту с южной стороны. Башкиры с востока — на Мензелинск, Заинек, Новошешминск и Билярск. Сил для отражения набегов не хватало, служилые привлекали для обороны крестьян. Не взяв Мензелинский острог, степняки разгромили людное село на Каме — Чалны. Крестьян из 35 дворов, как сообщал правительственный документ, «в прошлом в 190 (1682) году изменники Башкирцы и Татары порубили и в полон взяли с женами и детьми, а их дворы выжгли».[307]

Башкиры прошли от Билярска по Малому Черемшану до чувашской деревни Ахметевой. Как свидетельствовал документ: «Та деревня разорена и выжжена, и люди от башкирского разорения разбежались». В устье Майны село Грязнуха было полностью «разорено от Башкирцев». Схожая участь постигла и село Кременки на Урени.[308]

У вышеупомянутой полоцкой шляхты даже те немногие крестьяне, что жили на их землях, сгинули или разбежались во время калмыцкого нашествия.[309] Одни шляхтичи переписались служить по Симбирску и Казани за денежное и хлебное жалование, другие пытались обменять свои поместья на более безопасные места, пусть и с меньшим количеством земли. И нашлись отчаянные русские служилые, которые пошли на этот обмен.

Как пишет Перетяткович: «Невозможно исчислить тех потерь, которые наносились хозяйству трудового окраинного населения в Поволжье вторжением кочевых обитателей степи, — не говоря о физических и нравственных страданиях людей, оставшихся в живых после таких разорений».[310]

Фронтир защищал остальную Россию, но сам истекал кровью…

У современной либеральной публики, так много ратующей за повышение достоинства человека, упоминать страдания русского мужика принято в очень избирательном плане. Только если можно куснуть государство. Там где укусить нельзя, события замалчиваются, чтобы не пострадала «дружба народов». Но вот французам ничего не стоит написать о тех убийствах и грабежах, которые устраивались английскими солдатами во время Столетней войны, — несмотря на всю дружбу, НАТО и ЕС.

Укрепления в Закамском крае, на которые было потрачено столько усилий и средств, не помогли отразить нападение степняков. Правительство продолжило перевод сюда служилых людей.

На верхнюю Майну были отправлены служилые иноземцы из Свияжского уезда, которые основали села Верхнюю Майну и Богацкое.

У озера Чердаклы, где недавно зимовала орда во главе с тайши Дидюбаком Бокаевым, появилась деревня Уренбаш, населенная служилыми татарами. На верховье реки Красной возникает село Урайино, также населенное служилыми «инородцами» — выходцами из Свияжского и Алатырского уездов. В верховьях Кандалы поселяются служилые «инородцы», выходцы из Симбирского уезда.

В конце 1690-х гг. на реки Утку, Майну и Урень устремляется новая партия служилых иноземцев (рейтары и др.), находящихся в ведении приказа Казанского дворца. Более 300 из них подали челобитья главе приказа князю Борису Голицыну на испомещение. Как и полоцкая шляхта в 1660-х гг., земли они получали в основном ненаселенные. В 1700 г. около 150 иноземцев обзавелись поместьями на реке Бездне.

Немалую часть переселенцев в Закамском крае, а также на Большом Иргизе и в Астрахани теперь составляли старообрядцы.

К началу XVIII в. прилив новых поселенцев в Поволжье севернее Самарской Луки останавливается — ввиду истощения удобных почв, оскудения лесных промыслов. Сюда приходит демографическое сжатие. Оно проявляется и в том, что все больше крестьян ищут себе приработок в несельскохозяйственной деятельности.

Крестьяне села Нижний Услон Свияжского уезда занялись добычей извести. В деревне Шумкове Казанского уезда местные кормились кузнечным и крашенинным мастерством. Их изделия неплохо продавались и на астраханском рынке, ориентированном на восточные страны.

А колонизационный поток целиком идет на нагорную сторону Волги южнее Самарской Луки.

К селам на нагорной стороне обычно приписывались многоверстные угодья на луговой стороне, в первую очередь сенокосные луга, как, например, в Камышине.

Но полной безопасности не было ни на одной стороне.

Иностранный путешественник, проехавший по Волге до Сызрани, отмечал: «Калмыцкие татары делают набеги из этих мест вплоть до Казани и захватывают все, что могут или сумеют, людей, скот и прочее». На Каме в 1708 г. башкиры напали на село Сокольи Горы Донского монастыря, находившееся на ее правом берегу: «Село разорили и церковь сожгли и многих крестьян побили».[311]