Русские во Второй мировой войне

Молодой лейтенант 22-го танкового корпуса Виктор Боев неплохо говорил по-немецки. Это и привело его к неожиданному телефонному абоненту. Корпус разместился в берлинских домах, покинутых жителями. Черным эбонитом блестел телефон, и Боев набрал адрес справочной. Номер министерства пропаганды? Девушка быстро ответила. Представителю министерства Боев сообщил, что звонит из Сименсштадта и хотел бы соединиться с доктором Геббельсом по важному делу. У рейхсминистра было совещание, но он подошел на экстренный звонок. «С вами из Сименсштадта говорит русский офицер. Когда и в каком направлении вы собираетесь бежать из Берлина? Вы должны помнить, что мы найдем вас, даже если бы нам пришлось прочесать всю землю. И мы приготовили для вас виселицу. Не хотите ли спросить что-либо у меня?» — «Нет», — сказал Геббельс и повесил трубку.

Хотя генерал Кребс уверил Гитлера, что центр Берлина держится уверенно, в германских руках осталась незначительная полоска земли. По улицам ползли облака дыма, гари, кирпичной пыли. Они покрыли толстым слоем здание рейхсканцелярии, где Гитлер заламывал руки, вопрошая «Где Венк?» Севером Германии теперь распоряжался Рокоссовский, отсюда помощь Берлину прийти уже не могла. Теперь Гитлер славил новую расу господ — славян, выстоявших и дошедших до Берлина. 27 апреля три четверти Берлина были в советских руках. Вечером основные ударные силы Чуйкова вышли к Ландвер-каналу, полтора километра до рейхстага. Но на противоположном берегу части СС заняли оборону и сражались с фанатизмом. В движении на рейхстаг участвовала 5-я ударная армия Берзарина (на Шпрее, напротив Музейного острова), 3-я ударная армия Кузнецова в Моабите близ Тиргартена. 2-я гвардейская танковая армия Богданова стояла западнее в Тиргартене — у нее было уже немного шансов первой выйти к рейхстагу. Но всему вопреки шансы были у Конева, у его авангарда — танковой армии Рыбалко, совершившей невероятный бросок с запада через Вилмерсдорф. Теперь Рыбалко осваивался с бывшим штабом Вейдлинга на Гогенцоллерндам. Если ему удастся сделать еще один такой бросок, он станет лидером победной гонки. Ночь 27 апреля прошла в планировании последнего удара.

Эпицентр мирового катаклизма располагался в Берлине, но и остальной мир не стоял на месте. Партизаны в Италии освободили Турин. Трумэн и его советники рассматривали карту Японии, чтобы выбрать город для атомной бомбардировки. Цель была определена: «Хиросима». Партизаны расстреляли Бенито Муссолини и пятнадцать человек из его окружения. Его тело было привезено в Милан и повешено вниз головой. На следующий день генерал фон Витингоф подписал акт о капитуляции германских войск в Италии.

28 апреля Гитлер узнал о контактах Гиммлера с американцами и англичанами. Гитлер заметил отсутствие представителя Гиммлера в бункере генерал-лейтенанта Фегеляйна, женатого на сестре Евы Браун. Специальный отряд эсэсовцев пробрался в его квартиру, расположенную в уже занятом советскими войсками районе Берлина и привел злополучного беглеца обратно в бункер. Здесь с него сорвали погоны и расстреляли наверху, во дворе. Вечером этого дня военный комендант Берлина Вейдлинг доложил Гитлеру, что боезапасов осталось на два дня боев. Во второй половине этого дня американские войска вошли в Дахау. На железнодорожных путях стоял поезд с пятьюдесятью вагонами, забитыми трупами. Пройдя по лагерю, американские офицеры поставили к стенке 346 охранников лагеря и расстреляли их на месте.

Финал

Чуйкову, как всегда, дали невыполнимую задачу — с востока сомкнуться с силами, штурмующими Берлин с запада, из Тиргартена. На каждом канале, углу, подвале, улице его ожидали германские истребительные группы. Его солдаты плавали в холодной апрельской воде, цеплялись за гранитные парапеты, стреляли, залегали, лезли на голые еще деревья. Но на Ландвер-канале они застряли у мостов Мольтке и Потсдамер. У первого из этих мостов знаменосец сержант Николай Масалов услышал детский крик, раздающийся с противоположного берега. Масалов передал знамя помощникам и спросил у своего командира разрешение спасти ребенка. Он попросил прикрыть его от пулемета, в немыслимой эскападе достиг места, где ребенок призывно звал мать с соседнего балкона. Рота затаила дыхание. На счастье именно в это время началась артиллерийская канонада — словно артиллеристы услышали призыв Масалова, который через минуту появился с трехлетним ребенком на руках. Он передал девочку в санчасть, а сам снова взялся за древко знамени. Так что в Трептов-парке стоит не сусальный образ, не придуманная легенда, а простая иллюстрация к эпизоду великой войны.