Русские воеводы XVI–XVII вв.

Снова были приняты меры к тому, чтобы отрезать Смоленск от «литовской помощи». 7 июня новгородским наместникам Василию Шуйскому и Ивану Морозову было приказано двигаться к Орше, на «Дрютские поля».

8 июня из Москвы выступил великий князь Василий III с братьями Юрием и Семеном. Рать была собрана огромная – до 80 тыс. человек.

К середине июля основные силы русского войска подошли к Смоленску. Начались осадные работы.

Наконец приготовления были закончены, и 29 июля 1514 г. заговорили «пушки великие». Огонь был сокрушительным.

Летописец так описывал последний день смоленской осады: «… земля колебалась, и друг друга не видели, и весь град в пламени и дыму, казалось, вздымался. И страх великий напал на горожан, и начали из града кричать, чтобы великий государь пожаловал, меч свой унял, а бою велел перестать, а они хотят государю бить челом и град сдать».

Над воротной башней Смоленска был выкинут белый флаг. Смоленский наместник Юрий Сологуб и местный епископ Варсанофий пришли в шатер Василия III просить о перемирии на один день. Великий князь требовал немедленной сдачи города. Обстрел возобновился с прежней силой. «Мещане и черные люди» Смоленска не желали больше сражаться с русскими, и под их давлением власти согласились на капитуляцию. В город отправились сын боярский Иван Шигона-Поджигин и дьяк Иван Телешов, чтобы сообщить смолянам условия сдачи. Победители были великодушны: великий князь обещал отпустить «воевод и жолнеров», которые не пожелают перейти на московскую службу; подтверждались прежние «жалованные грамоты» городу; город должен управляться «по старине», освобождался он и от некоторых налогов. Осажденные приняли эти условия.

«И июля в 31 день, – продолжает летописец, – князья и бояре смоленские град отворили, а сами пошли пешком к шатрам великому государю челом ударить и очи его видеть, да тут и приказались великому государю и крест целовали… И в град Смоленск послал боярина своего и воеводу князя Данила Васильевича Щеня и иных своих воевод с многими людьми, и велел им… всех людей града Смоленска к целованию привести и речь им государскую жаловальную говорить».

Это было почетнейшее поручение – первым войти в побежденную крепость, принять присягу у горожан и говорить с ними от имени «государя всея Руси». Это было признание выдающихся заслуг и ратной доблести «большого воеводы» Даниила Щени, его более чем 20-летних воинских трудов на опасном литовском рубеже.

Имя воеводы навечно связано в народной памяти с самым значительным событием военной истории начала XVI столетия – возвращением в семью русских городов древнего Смоленска.

Слава Даниила Щени началась со славной победы на Ведроше. Завершилась его военная биография не менее славно – в коленопреклоненном Смоленске, над которым вновь реяли русские стяги[4].

Глава 3. Михаил Воротынский

После «смоленского взятия» основные военные усилия Российского государства были перенесены на юг и юго-восток для защиты от татарских набегов «крымской украины» и «казанской украины».

Военную активность Казанского ханства удавалось иногда нейтрализовать дипломатическим путем, выдвигая и поддерживая дружественно относившихся к России претендентов на ханский престол. Русские «судовые рати» по Великому волжскому пути легко доходили до столицы ханства, вынуждая казанцев на какое-то время «замириться».

Опаснее было Крымское ханство, не поддающееся ни дипломатическому, ни военному воздействию. Крымский хан стал вассалом турецкого султана и последовательно проводил враждебную России политику. Разбойничьи набеги и продажа пленников на невольничьих рынках в крымских городах, вымогание даров и поминок[5] было чуть ли не единственным средством существования для крымских феодалов, так как малопродуктивное кочевое скотоводство Крыма не удовлетворяло стремление хана и его окружения к обогащению. Разгромить это разбойничье гнездо было практически невозможно – Крым отделяли от русских городов огромные просторы Дикого поля. Преодолеть степи большой армией с артиллерией и обозами нелегко, тем более что единственная сухопутная дорога в коренные «крымские улусы» проходила через Перекоп – узкий перешеек, сильно укрепленный турецкими инженерами. Турецкие гарнизоны стояли во многих крепостях Крыма. Решительное наступление на Крымское ханство означало открытую войну с могущественной тогда Османской империей. Оставалось одно – обороняться, надежно прикрыть степную границу.

Это было очень нелегко. Протяженность «крымской украины» огромна, а противник быстр и неуловим.