Русский боевик

Кудрявцев жадно ел, а Вадим, присев на кресло, говорил:

— Одежду вашу надо бы отдать персоналу, пусть постирают, погладят… Спуститесь в бар, выпьете кофе…

Кудрявцев что-то промычал в ответ, нечленораздельное. Вадим поднялся и включил телевизор. Странно — Москва. Возможно, Кудрявцев за все это время вообще не смотрел телевизор. Очень странно. Что же он делал все это время в номере, почему не выходил? Номер следует проветрить. Вадим еще раз проанализировал состав воздуха и почти все понял.

— Вы действительно были больны давеча?

Кудрявцев кивнул. Вадим улыбнулся невесело.

— Вот оно что… Вы не знаете, что произошло за последние три дня?

Кудрявцев помотал головой.

— Совсем?

— Совсем не знаю.

— Возможно, вы правы. Ничего особенного не произошло. Никаких событий, которые можно было бы назвать историческими.

Некоторое время они молча смотрели то, что предлагала зрителю Москва. Неприятно высокий женский голос вещал за кадром:

«Компания запускает между Москвой и Санкт-Петербургом второй поезд, состоящий только из вагонов купе и СВ-класса — он получил название „Суперконцерн“. Пресс-служба сообщает, что состав поезда будет сформирован из вагонов купе и СВ-класса и предназначен специально для пассажиров, имеющих средний уровень доходов. Каждый вагон состава оборудован душевыми кабинами, биотуалетами, во всех купе установлены розетки для зарядки мобильных телефонов и ноутбуков, аудио- и видеосистем. Несколько купе „Суперконцерна“ предназначены для людей с ограниченными возможностями в передвижении и оборудованы всем необходимым для их комфорта. Также несколько вагонов в составе поезда будут предназначены для перевозки автомобилей и багажа. Курсировать „Суперконцерн“ будет ежедневно, отправляясь из Санкт-Петербурга в Москву в ноль часов двадцать минут с промежуточной остановкой в Твери в шесть тридцать шесть и прибывать в Москву в девять ноль семь на следующее утро. Из Москвы поезд будет отправляться в Санкт-Петербург в ноль сорок пять, останавливаясь в Твери в два сорок шесть и прибывая в Санкт-Петербург в восемь пятьдесят четыре».

— Вот о чем я хотел вас спросить, — Вадим некоторое время собирался с мыслями. — Вот вы вывели эту теорию об астренах. Какими методами вы пользовались?

Кудрявцев, утоливший голод, чуть передвинул кресло и с опаской посмотрел на Вадима.

— Обычными.

— Я не об этом. Ваши коллеги не признали вашу теорию состоятельной. Почему?

— По разным причинам.

— Но это не ревизионизм?

Кудрявцев развел руками.

— Расскажите о методах, — попросил Вадим. — Если методы у вас нетрадиционные…

— Вполне традиционные.

— Расскажите.

— О методах?

— Да.

Помолчали.

— Что именно вас интересует? — спросил Кудрявцев.

— В чем состоят методы, вкратце? Я солдат, мне будет понятнее, если вы мне объясните четко, как именно вы обосновывали вашу теорию.

— Вы это серьезно?

— Да. Хотелось бы знать.

— Ну, в общем… — Кудрявцев сел, положил ногу на ногу, некоторое время думал. — В исторической методологии есть четыре уровня. Применяются они в зависимости от поставленной задачи… Вы уверены, что вам это интересно?

— Да. Пожалуйста, продолжайте.

— Хорошо… Первый, самый простой, уровень — это когда в оборот вводится первичный материал.

— Это что такое?

— Археологические находки, письменные источники. Изначальное.

— Вот этот телевизор, к примеру — материал? Сам по себе? Как предмет?

— Безусловно.

— Ясно, — сказал Вадим. — Продолжайте.

— Публикуется комментарий, чисто технический — к примеру, такой-то горшок, найденный там-то, соответствует таким-то горшкам, найденным ранее — например, он шнуровочной керамики. Такой комментарий как правило нейтрален, его нельзя использовать, делая выводы о быте какого-нибудь племени или какой-нибудь народности.

— Прекрасно, — сказал Вадим. — Понял. Дальше.

— Второй уровень — это осмысление уже опубликованного комментария первого уровня, статья, обзор на тему.

— Обязательно опубликованного?

Кудрявцев слегка помялся.

— Да.

— Ладно. Дальше.