Русский Дьявол

— А, Степан Ильич (частный пристав. — А. А.). Скажите, ради бога:куда вы запропастились?

— Коробка так коробка. Чортс ней!

Счет первого действия: 13:4 в пользу Бога.

Комментарий.Городничий перепугался, но он полностью контролирует ситуацию и все делает правильно. Оттого и перевес в счете такой большой. Действие второе

— О, господи ты боже,какой сердитый! (О Хлестакове. — А. А.)

— По неопытности, ей-богу,по неопытности. Недостаточность состояния. <…> Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богуклевета.

— Ну, слава богу!деньги взял.

— Не рассердитесь, — ей-богу,

от простоты души предложил.

– (С укоризной Бобчинскому)Уж и вы! не нашли другого места упасть! И растянулся, как чортзнает что такое.

Счет второго действия: 5:1 в пользу Бога.

Комментарий.Дана первая взятка. Бог опять побеждает, но уже не с таким большим перевесом. Действие третье

— Благодарение богу,все идет благополучно <…> Но, верите ли, что, даже когда ложишься спать, все думаешь: «Господи боже ты мой,как бы устроить, чтобы начальство увидело мою ревность и было довольно?..»

— Божесохрани! здесь и слуху нет о таких обществах. <…> Богс ними! Как можно, чтобы такое драгоценное время убивать на них?

— Так вот, право, чем больше думаешь… чортего знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.

— Ах, боже

мой, вы все с своими глупыми расспросами! не дадите ни слова поговорить о деле.

— Божевас сохрани шуметь!

— Чш! экие косолапые медведи — стучат сапогами! <…> Где вас чорттаскает?

Счет третьего действия: 6:2 в пользу Бога.

Комментарий.Все, кажется, идет как по маслу. Городничий еще чувствует себя хозяином ситуации, но уже растерялся от хлестаковского вранья. Действие четвертое

— Ах, божемой! Я, ей-ей, не виноват ни душою, ни телом.

— Да благословит вас бог,а я не виноват! Что за чорт!в самом деле! (Протирает глаза.)Целуются!

Счет четвертого действия: 2:1 в пользу Бога.

Комментарий.Городничий «умывает руки». Бог в его сердце понемногу сдает позиции. Действие пятое

— С каким дьяволомпороднилась!

— Анна Андреевна, какие мы с тобой теперь птицы сделались! а, Анна Андреевна? Высокого полета, чортпобери! <…> Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дескать, какую честь богпослал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все! Всем объяви, чтобы все знали. Кричи во весь народ, валяй в колокола, чортвозьми!

— Что, ведь, я думаю, уже городничество тогда к чорту,а, Анна Андреевна?

— А, чортвозьми, славно быть генералом!

— Что, самоварники, аршинники, жаловаться? <…> Знаете ли вы, семь чертей и одна ведьмавам в зубы, что…

— Ну, да богпростит! <…> Ну, ступай с богом!

— Да, признаюсь, господа, я, чорт

возьми, очень хочу быть генералом.

— Как ни се ни то? Как вы смеете называть его ни тем ни сем, да еще и чортзнает чем?

— О, чортвозьми! нужно еще повторять! как будто оно там и без того не стоит.

— Нет, чортвозьми, когда уж читать так читать! Читать все!

— У, щелкоперы, либералы проклятые! чортовосемя! Узлом бы вас всех завязал, в муку бы стер вас всех да чортув подкладку <…> Вот, подлинно, если богхочет наказать, так отнимет прежде разум.

Счет пятого действия: 20:4 в пользу Черта.

Комментарий.Без комментариев.

«Ревизор» — комедия с грустным финалом. Карьера городничего Антона Антоновича Сквозник-Дмухановского безвозвратно погублена. Уж теперь точно не бывать ему генералом в столице. А неплохой он все-таки человек, да и хозяйственник отличный. Тридцать лет на одном месте, и «ни один купец, ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!..» Не случись Хлестакова, может, ему и памятник в городе соорудили бы, и в пример потомкам бы ставили. Но не судьба. Если же подвести общий счет, то Бог в душе Антона Антоновича победил (29:27). И значит, как человек он не сломается…

Одиссея чертоподобного Павла

Андрей Белый, этот гений въедливости, как окрестил его В. В. Набоков, усмотрел, что первая часть «Мертвых душ» — замкнутый круг, вращающийся так стремительно, что не видно спиц: при каждом повороте сюжета вокруг персоны Чичикова возникает символ колеса.