Русский Дьявол

Большинство исследователей избегают обсуждения темы «Владимир и евреи», ссылаясь на то, что князь все равно не принял иудаизм и в его характере победила русская половинка, унаследованная от отца. Но это в корне неправильно. Хазарская (еврейская) партия в Киеве влияла на политику страны. Она горела жаждой мести за разгром Хазарского каганата, за утрату контроля над торговыми путями через Русь. Сделать иудаизм официальной религией Руси по тем временам было задачей нереальной. Русичи прекрасно помнили судьбу Хазарского каганата. Поэтому хазарские евреи действовали более изощренно. Они выступили в качестве третьей силы, искусно лавируя между язычниками и христианами. Планы этой третьей силы и претворял в жизнь летописный Добрыня.

Традиционно, характеризуя политические решения Владимира, историки ограничиваются анализом противостояния языческой и христианской партий. Но это упрощенный и крайне примитивный подход. К тому же он совершенно не проясняет личность самого князя. Владимир предстает как некая плоская фигура, имеющая всего только два измерения… Они соответственно определяют и как бы двух Владимиров, две фигуры без оттенков — черную и белую. Владимир до крещения — язычник, грешник, правда, грешник «по неведению истинного закона», но все же грешник. В частности, у него кроме нескольких законных жен (язычнику это дозволялось) целых три гарема, в которых живут в общей сложности 800 наложниц. Но и этого мало, Владимир приводил к себе еще и замужних женщин, девиц, вообще был «ненасытен в блуде». Таков первый образ князя. Второй — Владимир крещеный. Строит храмы, раздает милостыню нищим, он усердствует в покаянии, вообще он — «новый Константин Великого Рима», то есть Киева.

Анализ языческой реформы Владимира открыл нам его с совершенно неожиданной стороны, как коварного политика. Можно с абсолютной уверенностью утверждать, что Владимир был скрытный и очень неискренний человек. Интересно, что церковь явно не торопилась канонизировать князя. Его сыновья, Борис и Глеб, погибшие в усобной борьбе, были официально причислены к лику святых уже при Ярославе Мудром. Тогда же Ярослав упорно добивался от Константинопольского патриархата канонизации Владимира. Отказ был категорический. Греческое священство киевской митрополии мотивировало это тем, что его «не прославил бог», то есть от гробницы Владимира не происходит чудо-творений, которые в те времена считались непременным знаком святости. Владимира провозгласила святым новгородская церковь по прямому указанию Александра Невского в 1240 году. Общерусская канонизация князя состоялась только при Иване IV. Как видим, православная церковь тянула с канонизацией, а это верный признак того, что на солнечном лике святого князя жизнь запечатлела темные пятна.

Карьера Владимира была головокружительной. В 977 году, когда его братья — Ярополк и Олег — затеяли выяснение отношений, закончившееся для последнего плачевно, Владимир бежит за море. Через три года он возвратился в Новгород с дружиной варягов и сказал посадникам Ярополка: «Идите к брату моему и скажите: Владимир идет на тебя, готовься биться». Так началась первая гражданская война на Руси. Это была не обычная усобица, связанная с дележом власти. Для похода на Киев Владимир собрал все силы Северной Руси. Помимо варягов, в его войске были словене, чудь и кривичи. Ни боярство, ни купечество новгородское не пожалели средств на то, чтобы взять Киев. Их расчет состоял в том, что первенство в государстве может перейти к Новгороду вместе с властью над землями, вместе с данями, вместе с правыми и неправыми поборами и многими другими преимуществами столицы. В борьбу было втянуто все государство. Новгородцы платили деньги и, как им казалось, заказывали музыку.