Русский Дьявол

Мистика чисел может заворожить не только религиозное сознание. Что же говорить об ощущениях верующих, живших в преддверии 1666 года — года, отмеченного клеймом Дьявола. Среди старообрядцев в то время особую популярность имела так называемая «Книга о вере», где год 1666-й указывался как год великой грозы и несчастья для церкви. Там же припоминалось и пророчество Апокалипсиса. Если в 1666 году надо ждать Антихриста, а царство этого врага Божия, согласно пророчествам Иоанна, продлится два с половиной года, то конец миру, значит, наступит в 1669 году. Впечатление от этих «логических» выкладок было такое сильное, что во многих местностях тогдашней России с осени 1668 г. люди перестали заниматься обыденными делами, забросили поля, не пахали, не сеяли. С самого начала 1669 г. они пренебрегали занятиями по хозяйству, собирались под открытым небом, молились, постились, каялись друг другу в грехах и ждали с замиранием сердечным каждой полуночи, так как в полночь, по преданию, раздастся страшный звук трубы архангельской, возвещающей пришествие Сына Божия для последнего суда над миром.

Но 1669 год прошел, не принеся никаких ужасов. Одни стали тогда говорить, что нечего ждать чувственного Антихриста, видимого и осязаемого, нельзя и буквально понимать все сказанное о нем: Антихрист придет и воцарится духовно, да он и пришел уже духовно и царствует. Другие победоносно возражали против этого мнения, доказывая, что Священное Писание ясно говорит не о духовном, а именно о чувственном Антихристе и вопрос о времени его появления на Земле требует уточнения.

Знатоки Священных текстов еще раз пересмотрели все сказания и пророчества и нашли большую ошибку в прежних выкладках. Дело в том, что традиционно отсчет вели от Рождества Христова, а Сатана был связан на тысячу лет при воскресении Христовом. Пришествие Антихриста, следовательно, надо отодвинуть на срок всей земной жизни Господа, т. е. на 33 года, и ждать его в 1699 году, а конца вселенной — в 1702 году. Волею судьбы это время пришлось как раз на начало преобразований Петра I. И трудно отделаться от мысли, что в этом совпадении была какая-то роковая предопределенность.

Русский Дракула

25 августа 1698 г., ровно за пять дней до наступления нового года, когда ожидалось появление Антихриста, царь Петр возвратился из-за границы в Москву. Не заезжая в Кремль, не поклонившись мощам чудотворцев, не побывав у гробов родителей в Архангельском соборе, проехал он прямо в Немецкую слободу, где часть ночи пропировал у Лефорта, а остальную в солдатской избе у своих преображенцев. На следующее утро, принимая поздравления с приездом, царь собственноручно обрезал несколько пышных боярских бород. Это было открытым вызовом патриарху Адриану, который почти что накануне осудил брадобритие как смертный грех, грозя модникам лишением священных тайн и христианского погребения. Адриан издал целое послание против брадобрийц, именуя их «котами», и стращал православных вопросом: если они обреют бороды, то где станут на Страшном суде: с праведными ли, украшенными брадою, или с бритыми еретиками?

1 сентября, в Новый год, царь не присутствовал на торжественной церемонии в Кремле, не принимал на новолетие патриаршего благословения и не «здравствовал народ». Весь день и добрую часть ночи провел он на пиру у воеводы Шейна, и стояло там море разливанное. Среди гостей шныряли с гримасами и ужимками царские шуты и резали ножницами последние бороды, владельцы которых, не поняв царского намека, не обрились и явились на царский пир во всей старорусской красе.

Затем началась суровая расправа со стрельцами. Петр присутствовал при допросах и пытках стрельцов. Ходили слухи, что один из стрельцов, которого пытал Петр, плюнул ему в лицо, крикнув: «Вот тебе, собачий сын, Антихрист!» Патриарха, который со святыней пришел печаловаться за стрельцов, он прогнал грубыми словами.