Русский фронт Первой мировой войны

Наступления требовали высшие офицеры армии и флота, видя в нем единственное средство укрепления боеспособности войск. Так, командующий Черноморским флотом адмирал Колчак заявлял: «... Наступление, к чему бы оно ни привело, будет «водой на нашу мельницу». Если победа будет на нашей стороне, авторитет командного состава поднимется в результате успешно проведенной операции. Если будет поражение, все впадут в паникуй и обвинят в поражении большевиков, а нам дадут в руки власть, чтобы остановить катастрофу» ^ш.

Большую заинтересованность в наступлении на русском фронте проявляли и союзные державы. Опо должно было отвлечь главные силы противника с Западного фронта. Особый интерес к наступлению русской армии стал проявляться после провала апрельского наступления Нивеля. Союзники опасались германского контрнаступления, хотя ото и не входило в намерение немцев ^ш. Главное, что заставляло союзников настаивать на переходе русской армии в наступление, была опять-таки боязнь революции.

Временное правительство и по думало уклоняться от требова--пий союзников, поскольку это целиком совпадало с его собственными интересами. Наступление находилось в тесной связи не только с внутренней, но и впешней политикой ^{858 859 860 861}. В. И. Ленин, раскрывая суть наступления с точки зрения внешней политики, писал: «Удовлетворить аппетиты империалистов России, Англии и проч., затяпуть империалистскую, захватную войну, пойти по дороге не мира без аннексий (эта дорога возможна только при продолжении революции), а войны ради аннексий» ⁸⁶²

⁸⁶³.

Началась усиленная подготовка к наступлению. Важно 'было морально подготовить к нему войска. Агитаторы Временного правительства разъезжали по фронтам, призывая солдат идти в наступление. Массовыми тиражами выпускались брошюры, листовки, воззвания. В них доказывалась необходимость наступления в интересах защиты российской революции. На фронт выехал сам министр — председатель Временного правительства А. Ф. Керенский, являвшийся одновременно военным и морским министром. Он выступал с речами на митингах, которые проводились преимущественно в районах намеченных ударов. Эти места «усердно и точно отмечались на разведывательных картах германского генерального штаба» ^|05. Следовательно, проводимые мероприятия по поднятию морального духа войск приносили больше вреда, чем полыы.

Согласно директиве Алексеева от 21 мая (3 июня) Ставка рассчитывала приступить к активным операциям около 20 июня (2 июля). Надеялись, что к этому сроку удастся оздоровить армию. Сменивший Алексеева на посту верховного главнокомандующего Брусилов назначил начало намеченных операций: 10 (23) июня — для Юго-Западного фронта и 15 (28) июня — для остальных фронтов. Но уже 2 (15) июня переход в наступление Юго-Западного фронта был отложен до 12 (25) июня, а затем еще на четыре дня. Это было сделано для того, чтобы Керенский успел посетить войска, которым предстояло наносить главный удар, и провести в них митинги с целью поднять наступательный дух ^|06.

Сроки начала наступления переносились и на других фронтах. По это вызывалось более глубокими причинами, чем па Юго-За падном фронте, а именно — отказом войск воевать. Солдаты открыто выражали свой протест против задумапного наступления. Особепно сильпо он проявлялся па Западном фронте. Командование вынуждено было снять с передовых позиций и отправить в тыл ряд частей общей численностью до 30 тыс. человек ^|07. Бср ховный главнокомандующий Брусилов, получая информацию о тревожном положении в войсках, вынужден был откладывать наступление. 25 июня (8 июля) оп телеграфировал Керенскому об отсрочке наступления: на Северном фронте — на 5 (18) июля, на Западном фронте — не поздпее 3 (16) июля, на Румынском фропте — не позднее 9 (22) июля. Основанием для принятия такого решения, как говорилось в телеграмме, «является нежелание войск наступать» ^|08

. Но и эти сроки не были выдержаны на Северном и Западпом фронтах.

Большую помощь Временному правительству и верховному главнокомандовапию оказывали меньшевики и эсеры. Они делали все, чтобы скрыть от солдат действительные цели наступления. 30 апреля (13 мая) 1917 г. было опубликовано воззвание Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, где у руководства стояли меньшевики и эсеры. В нем говорилось: «Помните, товарищи на фропте и в окопах, что вы стоите теперь на страже русской свободы. Вы защищаете российскую революцию, защищаете своих братьев рабочих и крестьян... Поклявшись защищать русскую свободу, пе отказывайтесь от наступательных действий» ^{864 865 866 867}.

В конце мая—начале июня соглашателям удалось добиться принятия угодных для себя резолюций — наступление было одоб рено I Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов и I Всероссийским съездом крестьянских депутатов.