Русский хан

Заведующий — типичный ботаник, по классификации Скуратова — энергично взбалтывал склянку с кислотой. «Монеты, поди, отмывает», — подумал я.

Стеллажи, заваленные слипшимися ржавыми комками, занимали почти весь кабинет.

— О, сколько раритетов, и ведь каждый отмыть нужно.

Поздоровавшись, достал из сумки заранее отобранные две золотые монеты — динарий с непонятной вязью слов по кругу и дирхем с полузатертой датой выпуска, положил их на стол заведующему.

— Что скажете, Петр Тимофеевич? — именно так звали начальника отдела нумизматики.

Тот коршуном вцепился в монеты, выхватил из кармана халата лупу и забыл о нашем существовании. Мы переглянулись. Семен шепнул:

— Мы нарвались на фаната, лава нанэ — денег найн.

— Погоди ты, нам информация первым делом нужна.

Честно говоря, я не рассчитывал на продажу монет Оружейной палате. Нет у них настоящих денег, да и с документами у нас пока туго, билеты на поезд «Казань — Москва» за паспорта никак не сойдут.

По-хорошему, паспорт нужен только Семену, мой дома лежит, в Омске, но когда еще я до него доберусь… Нет, документ и мне необходим.

«С Семеном все заморочки еще впереди — по Коврову сейчас второй Скуратов шастает, в весьма сопливом возрасте. Печенкой чувствую, им встречаться нельзя, может трагедия случиться. И кто там меня за рукав дергает? Не вовремя я в себя ушел».

Оказывается, дергал Петр Тимофеевич и орал мне в ухо:

— Откуда у вас эти бесценные раритеты? Вы хоть представляете что в сумке таскаете? Золотой динарий — уникальная монета, единственный экземпляр находится в Лондонском национальном музее! Вторая монета — дирхем эпохи Караханидов, одиннадцатый век! Сохранилось всего два экземпляра — один в Каирском музее, второй в Мадриде.

Я вежливо отодрал от себя заведующего:

— Петр Тимофеевич, монеты мы нашли, находясь в командировке на Ближнем Востоке. Хотим их продать — наличные нужны. Кстати, сколько они стоят в твердой валюте? Нет ли у вас каталога?

Каталог нашелся. В нем мы обнаружили аналоги наших монет и цену. Динарий — один миллион долларов, дирхем — семьсот тысяч долларов. В ответ на выпученные глаза Скуратова пожал плечами — сам не ожидал.

Петр Тимофеевич нарезал круги вокруг стола и, заламывая руки, голосил:

— Ну нет у нас таких денег, нету!

— Вы не расстраивайтесь, мы вам лично, но не музею, подарим. Одну. Не за просто так — за информацию. Нам нужен богатый антиквар или крупный валютчик. Ю ми андэстэнд?

Заведующий шлепнулся на стул и задумался, затем достал из стола потрепанную записную книжку и стал ее яростно листать.

— Ага, нашел. Я с этим антикваром учился на одном курсе МГУ, он уже лет десять занимается частным коллекционированием. Надеюсь, мой бывший однокашник купит у вас монеты.

— Петр Тимофеевич, позвоните ему и представьте нас, а мы с ним сами договоримся, хорошо?

Заведующий ухватился за допотопный дисковый телефон.

Нам повезло, коллекционер отозвался сразу. После пары фраз Петр Тимофеевич отдал мне трубку.

Дело уладили за минуту: нумизмат, назвавшийся Юрием Ивановичем, обозначил адрес и время встречи.

Я достал золотой дирхем и положил на стол перед заведующим.

— Спрячьте его подальше и никому о нем ни слова, даже жене и детям. Лет через восемь-десять она спасет вас от нищеты.

Петр Тимофеевич негодующе замахал руками:

— Но как я ее оприходую, каким образом внести ее в реестр Палаты?

Я смотрел на наивного чудака и фаната нумизматики, мне было искренне его жаль. По рассказам Скуратова, вот такие гибли первыми в дикие девяностые.

— Повторяю, монета теперь ваша личная собственность, забудьте о музее, подумайте о себе и своей семье.

Надеюсь, наивный нумизмат переживет страшные годы разрухи и развала России.

Мы вывалились из Оружейной палаты на свежий воздух и уселись в тенечке на скамью, Сеня благодушно рассуждал:

— Вечером срубим деньжат, завтра найдем валютчиков, и домой.

— Семен, рано радуешься, с коллекционером нужно держать ушки на макушке.

— Ты чего, командир? Они же все ботаники, в натуре.

— Сеня, ты дурак или где? У них своя мафия. Где гуляют большие деньги, там всегда криминал.

— Вот бы никогда не подумал, — искренне удивился Скуратов.

— Короче, диспозиция такая — я достаю гранату, а ты валишь всех, кроме антиквара Юрия Ивановича. Он нам нужен.

— Неужели кидалово?

— Все может быть. Ты не забыл, где мы находимся? В Москве, брат мой по оружию. Сейчас поехали добывать документы, мы ведь не бичи какие.

Ближайший райотдел милиции оказался рядом, всего в двух кварталах от Оружейной палаты.

Прямым ходом к начальнику паспортного стола. Им оказалась симпатичная брюнетка лет тридцати с хвостиком, в звании капитана. Мы представились. В ответ на нашу скромную просьбу выдать нам новые паспорта взамен утерянных капитан расхохоталась:

— Граждане, паспорта выдаются по месту жительства, вы разве не знаете?

— Товарищ капитан, как вас звать величать?

— Худякова Инна Васильевна, — с недоумением ответила она.

Есть, я ее зацепил взглядом, она наша. Мы скоренько нацарапали заявления со своими данными — прикинулись москвичами, отдали фотографии и через полчаса стали обладателями новеньких серпастых паспортов.