Русский лабиринт (сборник)

«Так, где вокзал, я понял. А как с вокзала уехать?» – размышлял Толян, покинув гостеприимный Коммунистический тупик и направляя стопы в указанном направлении, уже не спеша, можно сказать, прогуливаясь. Сил после рюмочной прибавилось, все проблемы казались разрешимыми. В жизни любого музыканта бывали не только дни, а годы, когда денег не было совсем. И ничего, все как-то выживали. Но Анатолий был не в тех годах, чтобы совсем уж плыть по течению, как какая-нибудь щепка. Поэтому в прояснившейся голове, как на полузасвеченной фотопленке, начали проявляться варианты и комбинации. «Привет от Авдотьи проводнице передать и, так сказать, на старых связях? Черт его знает, может, она растрендела уже подруге о его позорном бегстве… Бабский язык, он же без костей совсем. Поговорить с проводником-мужиком, если в ресторан успеет, сегодня вечером же отдаст с навара. В долг проехаться, так сказать? Или пригласить проводника в ресторан за свой счет. Это уже не в долг, а услуга за услугу». Одалживаться Толян не любил, потому что и так часто приходилось. «Но это зависит, когда поезд обратно прибывает. Если вообще сегодня на Беломорск что-то едет. Или позвонить этим раздолбаям, чтобы мне там билет купили, а я здесь возьму. Раз меня сюда отправили, духарики. На вокзале межгород же должен быть? Или не должен? А на что звонить – хоть рубля три надо бы».

Толя остановился и снова пошарил по карманам – основательно, – нашлись лишь две слипшиеся пятикопеечные монеты. На квас хватало – на звонок нет. Толян оглядел улов, расцепил пятаки и положил во внутренний карман пиджака – понадежней. И вдруг пальцы нащупали что-то осязаемое и весомое за подкладкой. Еще не веря удаче, Толя полез глубже, зацепил как следует и извлек…часы!

– Ну, слава Богу! – Толян вытер вновь проступивший пот со лба, теперь теплый от радости – часы, да еще какие часы, «Командирские», чего-то они, уж точно, стоили. На проезд хватило бы с лихвой.

Уж почему часы оказались не на руке, а в кармане, Анатолий углубляться не стал – наверное, из предосторожности снял, на автомате. Чтоб не сняли на вокзале или в вагоне. Мастерство, как известно, не пропьешь. Толян поцеловал «Восток» в синий циферблат, нацепил на кисть и только после этого посмотрел на стрелки – часы показывали начало первого. «Должен успеть!» – успокоил себя Анатолий и бодрым шагом двинулся к вокзалу.

План удался блестяще – проводник поезда Мурманск – Ленинград, следовавшего через Беломорск, взял залог. Толя прошел на указанное место, положил пиджак под голову, снял ботинки, вытянул ноги и моментально заснул. Сон был почти безмятежный, только иногда над ним склоняла свои колокольные груди Авдотья и, улыбаясь в ямочки, ласково спрашивала нараспев: «Портвейну налить, А-на-то-лий? Или опосля?» В эти минуты Толян стонал и переворачивался на другой бок. Соседи по купе, две тетки и бабка, качали головами и приглушали разговор – жалели. Бабка даже поправила в изголовье свалившийся было пиджак.

– Эх, намаялся-то, касатик, – сказала шепотом и покачала головой, – из-за любви, наверное.

Вокзал Беломорска показался родным домом. Толян, разбуженный загодя проводником, ступил на перрон римским триумфатором, вернувшимся из Карфагена. Договорившись, когда подойти выкупить часы, Анатолий направился быстрым ходом в свой ресторан – время поджимало.

– Ба! Ты где был? – удивился Володя, уже расчехливший инструмент. – Мы тебя обыскались.

Остальные музыканты покачали головами.

– Я где был?! Это вы куда меня отправили?! К еб…ням, в Кемь! Какого рожна, спрашивается?!

– Так ты сам говорил…

– Да мало ли что я говорил?! Почему не проследили?! – от души орал Толя на коллег.

– Мы думали, ты до первой станции… – вяло отбивался басист.

– Ты не тем думаешь! Ты жопой думаешь! Какая, на хрен, Кемь?! – разорялся Толян, не обращая внимания на первых посетителей.

Утихомирил Толю ударник Степан – молча подошел и протянул стакан водки. Анатолий проглотил содержимое залпом, махнул на музыкантов рукой и пошел на кухню – утолить зверский голод. Через пятнадцать минут он уже стоял на сцене с гитарой в руках и давал драйв в жующий зал. Пел Анатолий в тот вечер особенно ярко, с надрывом, так что заработали они больше обычного. Вот что значит профессионал. Даром, что лабух. И почему только название такое обидное – лабух?

2011

Горы и люди

День 1-й