Русский медведь. Цесаревич

— Я хорошо помню кампании против Речи Посполитой покойного Алексея Михайловича… — чуть подумав, отметил майор. — Лучше так, чем как тогда в крови умывались. А вообще ты зря переживаешь. Все хорошо прошло. Вон, стрелки на стругах идут, а татар нет. Значит смогли их обхитрить. Значит не ожидали они нас. А это дорогого стоит.

Спустя двое суток. Ак–мечеть[37]

Давлет Герай выхаживал с сильной нервозностью и раздражением, пытаясь собраться с мыслями. Только что прибыл гонец. Керчь пала. Быстро и бесславно. Но иначе и быть не могло. Кому ее защищать? Три сотни жителей и столько же солдат при нескольких пушках. Да еще дежурящие там две галеры для провинившихся моряков, которые, кстати, взяты на абордаж.

Он калга хана — второе лицо после него на этой земле[38]. Но хана нет. Армии тоже нет. И что делать в сложившейся ситуации он не понимал. Оттого и накручивал себя все сильнее и сильнее.

— Брат, — влетел к нему нурэддин, — я привел с собой тысячу «сабель»!

— Лучше бы ты вернул войско… — покачал головой Давлет.

— Увы, это не в моих силах. Они ушли уже очень далеко. Но корабль в Стамбул я отправил с просьбой прислать помощь.

— Помощь… — усмехнулся Давлен. — Нам нужна не помощь, а флот и войско. Флот султана разбит и остатками пытается держать проливы. А армия ушла. Месяца не прошло, как ушла.

— Я объявил общий сбор в Бахчисарае, — с серьезным лицом сказал Фетих. — Призвал всех мужчин, что могут держать оружие.

— Ты думаешь их хватит? По слухам, у Петра почти двадцать тысяч.

— Совершенно ни к чему не готовых оборванцев, — усмехнулся нурэддин. — Если уж Вена махнула рукой на таких воинов, а ей сейчас они ой как нужны, то сам подумай, что урусы выставили. А значит наших десяти тысяч хватит, чтобы разбить этот сброд. Да плюс неизвестно сколько добровольцев соберется. Может быть еще несколько тысяч.

— Но они так быстро взяли Керчь…

— А что там было брать? Крепости нет. Не город, а большая деревня с портом. С ее захватом справились бы и бродяги, — фыркнул брат.

— Мне бы твою уверенность, — покачал головой Давлет. — Ладно, у нас все равно нет выбора. Придется принимать бой.

Глава 4

12 августа 1691 года. К северу от Кафы.

Стоял ясный, солнечный день, тишина и полный штиль. Приторно яркое, голубое небо, казалось лишенным хотя бы даже какого‑либо намека на облачко, пусть и самое крошечное. А жара с духотой были такие, что, казалось, даже мухи стараются забраться в тень и надеть панамку.

Петр хмыкнул, оценив колорит погоды, поправил и без того превосходно сидящий китель, и вернулся к наблюдению за медленно приближающимся противником.

— Давлет Герай смог превзойти самого себя, — отметил царь с улыбкой.

— Поразительно… — согласился с ним генерал Гордон, также наблюдающий за врагом.

— Двадцать тысяч собрал, хотя отсюда и не скажешь… если бы не егеря удальцы, ничего бы мы о противнике не знали и воевали по старинке… то есть, вслепую.

— А у нас всего десять.

— Вы боитесь? — С легким удивлением, поинтересовался Петр.

— Государь, это все совсем не игра…

— Отчего же? Вполне игра. Только проигравший умирает. Впрочем, не переживайте. Сегодня мы проверим в деле нашу новую армию. Надеюсь, что все у нас получится.

— А если нет?

— То в Кафе нас ждут несколько кораблей. Или вы думаете я просто так выбрал себе диспозицию на холме, чуть в стороне от основных позиций?

— Но конные егеря…

— Все именно так и подумали, — кивнул Петр. — Получив ранение в руку, мы можем отступить и, зализав раны, продолжить войну. А лишившись головы — нет. Впрочем, я не сильно переживаю по этому поводу. Сами посмотрите на то, каких вояк собрали сын прошлого хана. Большая часть войска — это либо недоросли, либо старики в стеганых кафтанах да при копье. Сабли есть хорошо если у трети. Неорганизованную толпу в поле такая армия, возможно и побила бы. Но наши две бригады неплохо обучены, отлично организованы и вооружены. Неужели вы считаете, что численность определяет все?

— Не все, но многое.

— Спешу вас расстроить — численность войска, если верить «Запискам Цезаря о Галльской войне», всего лишь одно из условий. Одно из многих. И она дает решающее преимущество только тогда, когда во всем остальном армии равны. Вообще во всем — от выучки и характера солдат до походной кухни. Поэтому смотреть только на число и уповать на него, я думаю, довольно неразумно.

— Не буду с тобой спорить, Государь, — отметил Гордон, покачав головой. — В твоих словах много здравого смысла. Но я все равно переживаю…

— Эх… жаль ты уже не молод, друг мой, — вздохнул Петр. — А то бы я показал тебе, что такое настоящее «численное» превосходство. Столкновений с армией Империи Цин на востоке неизбежно. Она отвратительно вооружена, но невероятно многочисленна. Вот уж где придется попереживать. Один к двадцати — не самый страшный расклад сил будет. А тут… так… мелочи. Сам сейчас увидишь.