Русский медведь. Цесаревич

— Это было бы не очень разумно. Крым России нужен, прежде всего, как морская база в Черном море. Все остальное глубоко второстепенно, а то и третьестепенно. Поэтому тратить ресурсы на возобновление деятельности Бахчисарая или иных крупных городов, удаленных от моря, нет никакого смысла. Кроме того, в Крыму очень мало пресной воды, из‑за чего более–менее развитое сельское хозяйство тут весьма затруднительно, несмотря на неплохой климат. Сухо очень.

— Но тут жило довольно много людей…

— Не так, чтобы и много. Около четырехсот тысяч. И даже им уже не хватало воды. Кроме того, в Крыму нет нормальных рек, то есть, единственный нормальный транспорт в нашем случае — море. До появления железных дорог, разумеется. Помнишь, я тебе о них рассказывал?

— Да, конечно, — кивнула Анна.

— Поэтому на начальном этапе освоения Крыма нам нужны в глубине только шоссе, уходящее через Перекоп в основные владения, да небольшие поселения.

— Почему тогда ты начал строить новый город? Та же Кафа… эм… Феодосия, чем тебе не подошла?

— Потому что Севастополь, о котором ты говоришь, обладает прекрасным расположением и лучшей бухтой на полуострове. Думаю, он и станет столицей полуострова. Впрочем, он уже им стал «де факто», так как больше половины оставшегося населения трудится или там, или в его интересах, разбирая строения внутренних городов. Прежде всего, дворцы старой ханской аристократии и мечети, которые тут все равно больше никому не нужны, а добрые камни очень пригодятся.

— А ты не боишься, что султан рискнет и подойдет с остатками своего флота?

— И что это ему даст? — Улыбнулся Петр. — Населения здесь нет. Только начали строить каменные постройки портовой администрации и складов, да пирс. Постреляет он немного. Люди отойдут в горы. Не будет же он тут сидеть вечно. Тем более что в любой момент может подойти пехотная бригада, которая легко сомнет любой десант. И что, это ему принесет? Только траты и риски. Ведь столица окажется оголена.

— Да уж… покачала головой Анна. — Что же до населения, то ты зря переживаешь. У меня на Родине, в горах Шотландии, несмотря на скудность еды и воды живет немало людей.

— Анют, милая, в конце XXI века эту проблему так и не решили. Да, смогли обеспечить жизнь нескольких миллионов, но все равно. Несмотря на технологии и возможности, полноценно получилось запустить только побережье, да и то благодаря туризму и отдыху. Но и на это потребовалось очень много сил и средств. Поэтому лучше Крым использовать с учетом опыта будущего, который однозначно говорит о массе проблем, связанных с избыточным увеличением населения и размещением его в удалении от моря, которое было и есть главной дорогой полуострова.

— Но…

— И вообще, — Петр повернулся к ней с заинтересованным видом. — Ты мне подсказала одну очень интересную мысль.

— Что именно?

— Тебе давно пора давать титул, а то статус любовницы царя несколько неопределенный. Да и о наших детях нужно подумать.

— Титул? — Смутилась Анна. — Но какой?

— Помнишь, я в январе подписал новый указ «О Благородстве»[40]?

— Конечно, — улыбнулась она.

— Вот и будешь первым представителем нового обновленного дворянства, — обнял Петр Анну, прижав к себе с нежностью заглянув в глаза. — Анна Росс, Герцогиня Таврическая.

— Герцогиня? — Не поверила своим ушам женщина.

— Для верной спутницы царя только самое лучшее! Кроме того, обращение от герцогини к лидерам твоего клана зазвучит намного существеннее.

— Обращение? — Недоуменно переспросила Анна, но спустя несколько секунд улыбнулась. — Конечно, дорогой. Я думаю, что откликнутся многие, если им предложить переселиться и принять подданство на тех же условиях, что и остаткам старого населения Крыма.

Петр был доволен и оптимистично смотрел на перспективу закрепления России в Крыму, так как все шло по плану или очень близко к этому.

Всю осень, зиму и весну две пехотные бригады и шесть рот конных егерей наводили порядок, собирали трофеи и ловили «загулявших» кочевников по степи, благо, что те до сих пор не могли оправиться от разгрома на Днепре и все еще были сильно рассеяны. Да не просто ловили, а для того, чтобы направить в Маломосковский трудовой лагерь под Тулой, который ударно строил водохранилище и шлюзы, что должны будут объединить верховье Дона и один из притоков Оки. Но сюда попадали только те, что постарше. А дети с подростками отправлялись прямиком в монастыри, где их должны были слегка переформатировать под нормальную жизнь в России.

Причем зачистка была такой добротной и качественной, что удалось отловить около сорока тысяч человек. Но, конечно, это были не все возможные кандидаты в «стройотряды им. Чингиз–хана», однако, выловить всех банально не хватило ресурсов. Ногайцы так испугались, что даже на разведку перестали хаживать. Да и не только они — даже казаки и те перебрались на другой берег Днепра или вообще ушли на Кубань да Яик.