Русский металл

Кинжалов и Пилипенко перелезли через поручни и с удивлением обнаружили, что правый борт и палуба свободны ото льда. Мужчины потрясенно молчали, испытывая почти благоговейный трепет, ведь они ступали по палубе флагманского судна самого Путятина.

— Стоит растопить лед, и на корабле хоть в Англию плыви! — воскликнул Пилипенко.

— Если на нем остался рутений, давай сначала заглянем в Россия и поднимемся вверх по Потомаку, — ответил Кинжалов.

— Пойду искать пару одеял и глоток рома.

И Кинжалов, и Пилипенко непрерывно дрожали от холода, их тела изо всех сил боролись с переохлаждением. Оба испытывали сонливость и знали, что согреться нужно в самое ближайшее время. Петр подошел к трапу, спускавшемуся в главный грузовой люк, и стянул укрывочный брезент.

— Есть спички? — спросил он, вглядываясь в темный трюм.

Пилипенко достал зажигалку «Зиппо» и бросил другу.

— Не забудь вернуть, вдруг на борту окажутся кубинские сигары!

Кинжалов спустился по крутому трапу до нижней палубы, чиркнул зажигалкой и заметил пару свечных фонарей, закрепленных на переборке. Он зажег почерневшие фитили, и старинные свечи вспыхнули ярким пламенем, осветив деревянный коридор оранжевыми мерцающими отблесками. Пилипенко тем временем отыскал переносную масляную лампу с китовым жиром, висевшую на гвоздике неподалеку.

Шагая по коридору с лампой в руках, друзья поняли: здесь правили бал хаос и смерть. В отличие от «Апостола», обстановка на котором была самая спартанская, на «Серафиме» царил полный кавардак. Пол устилали бочонки, мусор и всевозможные обломки. Повсюду валялись жестяные кружки, в воздухе висел сильный запах рома, к которому примешивались другие специфические запахи. И еще были тела…

По пути к кубрику Кинжалов и Пилипенко обнаружили первую пару мертвецов. Голые по пояс матросы распростерлись на палубе. У одного был раскроен череп, рядом валялся залитый кровью кирпич. У другого из груди торчал огромный кухонный нож. Замороженные тела прекрасно сохранились, можно было даже разобрать, какого цвета у них глаза. В кубрике лежало еще несколько трупов примерно в таком же состоянии. Кинжалов обратил внимание, что на лицах мертвых моряков застыла мука, словно они умерли не от ран, а от чего-то более страшного.

Друзья не стали рассматривать отвратительные подробности, а поспешно прошли к грузовому люку и спустились на нижнюю палубу. Найдя вещевую кладовую, они решили прервать поиски рутения и экипироваться. Здесь хранилось обмундирование для членов экипажа: стойка с ботинками, куртки, фуражки и теплые носки. Мужчины отыскали пару толстых офицерских бушлатов примерно своего размера, вязаные шапки и рукавицы. Теперь можно было продолжить осмотр.

Как и на предыдущем уровне, на нижней палубе царил полнейший беспорядок. Пустые бочонки и ящики валялись грудами, свидетельствуя о некогда обширных запасах продовольствия. Кинжалов и Пилипенко вошли в незапертую винную кладовую, где раньше хранили алкоголь и оружие. Подставка с винтовками стояла нетронутой, зато палубу устилали разбитые бочонки из-под рома и бренди и жестяные кружки. Ближе к корме друзья наткнулись на большие ящики, в которые грузили уголь для парового двигателя. Они были пусты, хотя на дне одного обнаружились несколько кусочков какого-то серебристого минерала.

Пилипенко нашел свернутый мешок из пеньки, развернул его ногой и прочел отпечатанную на боку надпись: «Бушвельд, Южная Африка».

— Очевидно, весь рутений достался эскимосам, — задумчиво протянул Кинжалов.

— Тогда нужно найти судовой журнал и узнать, откуда они взяли минерал.

Вдруг снаружи донесся слабый крик.

— Похоже, наши приятели на подходе, — заметил Пилипенко. — Надо поторапливаться.

Он направился к трапу, однако Кинжалов остался на месте, напряженно что-то обдумывая.

— Считаешь, что на корабле безопаснее? — спросил Пилипенко.

— Если мы окажем им теплый прием, то да, — уверенно проговорил Кинжалов.

Он вернулся в винную кладовую, поставил лампу на длинный деревянный ящик, покрытый льдом, и направился к стойке с винтовками «Браун Бесс», которую приметил раньше. Оружие было в прекрасном состоянии.

— Не автомат, конечно, но немного уровняет наши шансы.

— Похоже, предыдущий владелец не против, — откликнулся Пилипенко.

Кинжалов обернулся, удивившись словам друга. Пилипенко указал на деревянный ящик, на который они поставили лампу. Петр подошел ближе и внезапно понял, что это гроб, стоящий на козлах. Мерцающий свет падал на жестяную пластинку, прибитую в головах. Кинжалов соскреб слой льда, покрывавший написанные от руки буквы, и прочел эпитафию.

Джон Путятин

1786–1847

Душа его принадлежит морю

81

Зак сидел в тепле и ждал, пока команда службы безопасности окружит беглецов. Внутренний голос ему подсказывал, что одним из мужчин непременно окажется Кинжалов.

— Томпсон и Уайт их выследили — они пытаются уйти в глубь острова, — доложил вернувшийся на судно наемник. — На берегу среди скал какой-то старый корабль, в нем они и спрятались.

— Корабль?! — пораженно переспросил Зак.