Русский разлом

Принципом доктрины Брежнева стали значительные интеллектуальные и материальные вложения в базис государства. Огромные массы металла превратились в машины, мосты, трубопроводы. По величине металлического фонда СССР приблизился к уровню США, что вызвало ярость «придворных» экономистов перестройки. Была обновлена техническая база промышленности: ввод в действие активной части основных фондов (машин и оборудования) за пятилетку 1976–1980 годов составил в целом 41 % от имевшихся в 1980 году, в машиностроении — 49 %.

В 1987 году в перестройке был взят курс на переход от плановой системы хозяйства к рынку. Поначалу это подавалось как углубление социализма, что-то вроде обретения им человеческого лица.

«Короче, преимущества планирования будут в нарастающей степени сочетаться со стимулирующими факторами социалистического рынка. Но все это будет разворачиваться в русле социалистических целей и принципов хозяйствования.

Один из признаков революционного периода большее или меньшее расхождение между коренными интересами общества, передовая часть которого готова к крупным переменам, и сиюминутными повседневными интересами людей. Всем, возможно, придется чем-то поступиться на первом этапе перестройки».

Михаил Сергеевич Горбачев, Президент СССР

Убедительных доводов в пользу того, что социалистический рынок будет разворачиваться в русле социалистических целей и принципов хозяйствования, приведено не было. Поэтому большинство населения встретило всю эту доктрину с тревогой.

Опыт перехода к социалистическому рынку в Польше и Венгрии усилил тревогу, и консерваторы стали говорить, что целью этой революции сверху является разрушение основ советского хозяйства и соответствующих этому хозяйству социальных отношений. В западной прессе открыто говорилось о том, что главной целью экономической реформы в СССР и странах СЭВ является разрушение политической системы блока государств, противостоящих Западу в холодной войне. Советская интеллигенция не могла этого не видеть. Накануне обсуждения закона о приватизации в Верховном Совете СССР можно было прочитать такие сообщения о том, что западные правительства и такие финансовые институты, как Международный валютный фонд и Всемирный банк, поощряли восточноевропейские правительства к распродаже государственных активов. Со своей стороны правительства стран СЭВ рассматривали приватизацию как средство разрушения базы политической и экономической власти коммунистов. Это было лейтмотивом предвыборных кампаний, прокатившихся тогда по всей Восточной Европе.

В 1987–1988 годах была начата реализация стратегического проекта ликвидации советской экономической системы как необходимого условия ликвидации СССР и его общественного строя. Разработка этого проекта велась долгое время; организационная структура этой разработки была сетевой и теневой. С 1985 года стратегические доктрины и принципы главных социальных и политических акторов, действовавших в конкретный исторический период 1980-х годов, реализовывались этими главными субъектами открыто, с энтузиазмом излагались учеными из Центрального экономико-математического института (ЦЭМИ) и других институтов Академии наук СССР. Эта доктрина вызревала с конца 1960-х годов и уже тогда имела определенные очертания. Она была нацелена на трансформацию или уничтожение советской системы как империи зла.

Стратегические планы были реализованы системно и последовательно. Графики динамики главных индикаторов жизнеустройства СССР и РФ наглядно демонстрируют реализацию этой стратегии. Завершенная ликвидацией Советского Союза, экономическая программа его перестройки привела к социальному бедствию на огромной территории страны. Об этих массовых страданиях, ожидающих советских людей в результате приватизации, к которой совершенно не готово ни хозяйство, ни общество, предупреждали западные специалисты.