Русский смысл

Нищий аристократ раз за разом приходил к ломбардцу занимать деньги, но это отнюдь не ставило его в положение зависимое от богача. Конечно, богач пытался протащить через аристократа свои интересы, и это ему иногда удавалось, иначе он и существовать бы не смог, но аристократ в любой момент мог заехать богачу в зубы со словами: «Ты меня достал». Нищий граф мог задолжать ломбардскому крезу целое состояние, при этом крез не получал ни какой власти над графом.

Так уж было сконструировано политическое пространство средневековья: богач – существо низшего порядка, скотина, которую стригут и доят пока не надоест, а когда надоест – режут. Почет, уважение и реальная власть совершенно не зависели от толщины кошелька. К богатству относились, как к чему-то постыдному и позорному. У аристократов было то, чего нельзя купить за деньги – происхождение.

Угадайте с трех раз, нравилось ли такое положение богачу? У него горы золота, а его и за человека ни кто не считает. На свои деньги он может купить пол Парижа, но даже для того, чтобы хоть на что-то повлиять в Париже, он должен лебезить, заискивать и раболепствовать перед графом, а граф его выслушает, да и пошлет подальше, и ни какие графские расписки, давно уже пылящиеся у него в сундуке, не помогут. Его сиятельство не бросишь в долговую яму.

Богачи хотели получить власть, чтобы править народом при помощи своих денег. Но как этого добиться? Не придёшь ведь в Лувр и не скажешь: я самый богатый, поэтому буду самым главным. Понятно, что разговаривать о смене власти можно только с одной категорией населения – с теми, у кого нет ни происхождения, ни денег, а это большинство населения любой страны. Народ может отобрать власть у аристократов и передать её богачам. Но на хрен это народу? Сегодня над голытьбой стоит граф, а если завтра его место займет ростовщик, голытьба от этого ни чего не выиграет, может даже проиграет. У графа – войско, без крови у него власть не отберешь, зачем народу проливать кровь ради богачей?

Вариант один: обмануть народ. Надо дать денег самым энергичным, красноречивым представителям народа, они пойдут к своим и скажут: «Мужики, давайте скинем всех этих королей и графов. Что толку в происхождении? Править должны не самые знатные, а самые лучшие. Кто именно? Да кого вы сами выберете, те и будут править. Может вот ты. Или ты. Власть должна принадлежать народу. Демократия называется».

И за всем этим маячит ехидная физиономия ломбардца. Он не может купить аристократию, но нет ни чего легче, чем купить народных вождей. Он скидывает аристократию руками народа, и власть теперь принадлежит ему – богачу. А демократические вожди кричат: «Теперь свобода, кого захотим, того и выберем». Но выбирают всегда только тех, кого назовут богачи. Ещё вчера нищие аристократы презрительно говорили с богачами, потому что не зависели от них, а богачи перед ними заискивали. Сегодня богач так же презрительно разговаривает с демократическим лидером, а тот перед ним заискивает, потому что зависит от него полностью. А богач больше не кланяется ни кому.

Такова общая схема происхождения современной европейской демократии, таков её глубинный смысл: уничтожение монархии и аристократии с целью захвата власти финансовой олигархией. Народ здесь используется исключительно в качестве тарана, как тупая, бессмысленная, полностью управляемая сила. Интересы народа – только ширма для интересов олигархии. До настоящего дня в этом ни чего не изменилось и измениться не могло. Мысль о том, что народ управляет сам собой при помощи своих представителей слишком идиотична, чтобы воплотиться на практике, а поскольку народ управлять не может, то ведь кто-то же должен управлять вместо него, и это миллиардеры. Скучно даже примеры приводить.

Невозможно без слез смотреть на то, как иные прекраснодушные интеллигенты ратуют за демократию. Ведь они же порою нищие, и что им за радость от того, что деньги правят всем?

А ведь в России есть глубокая демократическая традиция, и идет она не только от разночинцев. Юный аристократ Михаил Лермонтов писал про Новгород, «где вольности одной служил тот колокол на башне вечевой». Между тем, Новгородом правило исключительно «злато-серебро» в лице торговой олигархии. Кто больше заплатит, у того сторонники и будут громче всех кричать на вече. Посадница Марфа Борецкая, отстаивая «древнюю вольность», просто засыпала сторонников деньгами. Когда служат не князю, а сундуку с золотом, это и есть демократия. И ведь не один Михаил Юрьевич, а многие ещё аристократы поддались этому очарованию «вольности», влюбившись в обман. Почему? Да потому что они не жили в Церкви. Чуткая душа не может без святыни, и если теряет святыню истинную, то обретает ложную.