Русский транзит-2 (Образ зверя)

- Ох, могли, Петенька... Только я все потом понял. Вот, летел к тебе, боялся опоздать. Это - Максим,- представил Юрьев подростка, скромно жавшегося у дверей в одних трусах с толстыми червяками выжатой одежды в руках.- Без него я бы уже давно на Луне был... Так кто же именно из двоих в виде сей мерзопакостной кучи? Хотя, если судить по ботинкам, это-старшой, то есть Витя... А второй где?

- Мальчик здесь, только он головку пока не держит, отдыхает после портвейна,- поддержала Петеньку Нюша, похоже, совсем оправившись от шока. Ксюша молчала и пристально смотрела на Юрьева, пытаясь вспомнить, где она его уже видела...

- Учтите, у второго, то есть у Вовы, кроме пушки в кармане должна быть игрушка электрическая-шокер. Ее бы надо до Вовиного пробуждения извлечь.

В лабораторию с самым решительным видом ворвался запыхавшийся ворошиловский стрелок Федор Федорович. Он мычал что-то невнятное, размахивая при этом наганом, словно беззаветно преданный трудовому народу чекист в мутном стане врагов народа.

Внушительную голову его венчала армейская фуражка, по-кавалеристски натянутая до самых ушей с тем расчетом, чтобы и острая макушка грозила противнику.

Левую ногу Федор Федорович приволакивал, а в правой руке он сжимал наган.

- О, смотри, смотри: молод, как и прежде! Глаза горят классовым гневом, а в зубах матросским "яблочком" звенит пролетарское слово "даешь!", Эх, ему бы еще коня!-восхищенно пел Счастливчик Юрьеву.-Что ж ты, Федор Федорович, врагу доверился? Или заснул на посту? Да, отец, подвело тебя классовое чутье!

- Где эти мазурики, Петр Евгеньевич, где эти сукоеды? - грозно потрясая наганом в воздухе, почти фальцетом кричал объегоренный страж тишины.

- Все в порядке, Федорыч, "одних уж нет, а те далече". Вон та куча-это один, а эта падаль - другой. Сами справились, ты ж нас знаешь!

- Петр Евгеньевич, я милицию вызвал. Щас приедут, показания снимать будут. Вам тут, наверно, медаль выйдет "За личное мужество",-говорил запыхавшийся сторож.

- Нет, медалью они, отец, от меня не отделаются. Орден просить буду!

- Ну уж, орден,- серьезно сказал старик.- А что эти бандюги тут у нас украсть хотели? Секреты или что похуже?

- Истину, Федор Федорович, ее, родную...

- Поди ж ты, истину...-задумчиво сопел ворошиловский стрелок, присаживаясь на дерматиновый стул.- То-то они меня чем-то твердым по голове стукнули, пока я пряник к чаю доставал. Во шишка, видал?

Юрьев подошел к Счастливчику:

-Петя, сейчас здесь милиция будет, а нам с Максимом не хотелось бы с нею встречаться.

- Это почему? Хотя, судя по твоему слегка деформированному лицу и пушке в руках вон того молодого человека, тебе действительно лучше покинуть данную мизансцену. Пойдем, я тебя и парня провожу другим ходом во двор. Не замерзнете?

На улице завизжала, запела милицейская сирена, и в окнах замигала ядовитая синева.

Петя, шепнув что-то на ухо ворошиловскому стрелку и подмигнув Нюше с Ксюшей, повел Юрьева и Максима, прихватившего Вовин шокер, по темным и сырым коридорам храма науки.

- Ну что, нашел своего Игоря? - закурив, спросил Петя Юрьева во дворе института, поглядывая на освещенные окна третьего этажа, за которыми, наверное, суетились теперь оперативники.

Они прогуливались по двору. Петя был в одной рубашке. Свой пиджак он отдал Максиму, который дрожал от холода, сидя на каком-то ящике.

- Почти.

- Что значит почти?

- Я теперь знаю, кто увез его.

- И кто же?

- Колин врач, Леонид Михайлович.

- Что ты говоришь, у Коли есть свой врач?-удивился Петя.

- Да, ты знаешь, Коля здорово болеет в последнее время. То ли почки, то ли печень, то ли еще что-то... Ты же помнишь, еще в университете: все пьют портвейн, а он себе лимонадику наливает.

- Так зачем этот самый врач увез Игоря да еще и ничего никому не сказал, даже матери родной?

- Не знаю, Петя...

- Так спроси у Коли. Ведь ты сам говоришь, что он Колин врач.