Русский царь Иосиф Сталин, или Да здравствует Грузия!

Антипартийная группа ушла в отставку, а в это время ее руководитель Вячеслав Михайлович Молотов в тиши своего домашнего кабинета стал осмысливать что же произошло, занося свои выводы в тетрадь. Пройдет каких-то восемь лет, и товарищ Микоян предаст товарища Хрущева в октябре 1964 г. в Пицунде, после чего записи Молотова – пункт за пунктом – предъявят Никите Сергеевичу на октябрьском пленуме ЦК КПСС, отправив его в отставку.

На освободившееся и желанное многими место на немалый срок пришел Леонид Ильич Брежнев, которого после сменит Юрий Владимирович Андропов. Чем характерно время их правления? При первом, говорили, был застой. Второй, чекист, вроде как даже хотел пересмотреть прошлое, историю советской страны. Потом наступит короткое время (случайного или все же неслучайного?) в ЦК партии человека с монголоидным разрезом глаз и украинской фамилией, в биографии которого было написано, что он, Константин Устинович Черненко, настоящий русский. Деревня в Сибири, в которой он родился, по его словам, затоплена озером… Ну что ж, так он и правил в стране, как в затопленной деревне…

Практически при каждом из новых правителей возникал разговор о реабилитации сталинских жертв. Для кого она нужна? В первую очередь для продолжающих дело палачей 1937 года, поэтому вряд ли стоит кого-то в советской истории реабилитировать. Наверное, справедливее было бы найти истину, как говорят, где-то посередине. Ведь в нашей стране со времен эпохи Хрущева постоянно на слуху

только те жертвы сталинских репрессий, которые сами в них участвовали, или способствовали им, или вовсе не препятствовали им.

Их немало среди известных и среди неизвестных.

Разве не были палачами при Сталине партийные деятели Хрущев, Постышев, Пономаренко, Косиор, кандидаты и члены ЦК ВКП(б) Якир, Уборевич, Фельдман, Тухачевский и многие-многие другие…

Тухачевского расстреляли не за так называемый шпионаж в пользу фашистской Германии и участие в фальсификации известной фальшивки Шелленберга через президента Чехословакии Бенеша о том, что маршал – завербованный агент 6-го отдела РСХА. А расстреляли за то, что будучи заместителем наркома обороны проявлял не талант стратега, а талант кровавого палача, развитый при подавлении Кронштадского мятежа и массовом уничтожении тамбовских врестьян, да и за развратное поведение…

А тот же партийный деятель Постышев? Когда его перевели на должность первого секретаря Куйбышевского обкома партии, он, почувствовав безграничную власть, казнил– без предъявления каких-либо обвинений – десятки тысяч рабочих и крестьян, рядовых членов партии и хозяйственных работников, придумывая стандартное для того времени обвинение: «за участие в контрреволюционных, антисоветских организациях». И ничего удивительного нет, что рядом с ним нашелся точно такой же палач, из его же окружения, в доносе которого стояли знакомые слова: «является агентом всех иностранных разведок, состоит в антисоветских организациях». Постышева расстреляли. И поделом.

И что, вот этих и подобных им людей следует реабилитировать?!

К сожалению, комиссией по реабилитации, созданной при Горбачеве и возглавляемой его идеологом Александром Николаевичем Яковлевым, подобные, с позволения сказать, герои революции и социалистического строительства, а проще – кровавые палачи, ставшие жертвами таких же палачей, – реабилитируются…

Да и кто занимается этим?

Люди, прошедшие одну и ту же школу жизни.

К примеру, тот же Александр Николаевич тоже жил в те не такие уж и далекие времена, прошел войну, дослужился до майора, был ранен. После войны учительствовал, прививал детям любвь к партии, к дедушке Ленину, товарищу Сталину (а иначе бы Александру Николаевичу головы не сносить, ведь так?). И не узнали бы мы в его лице члена Политбюро и секретаря ЦК КПСС, доктора исторических наук, академика, который гордо с высоты своих лет разоблачает сталинизм и реабилитирует сталинских прихвостней и палачей…

Вина Сталина, если это вина, только в том, что он показал нам кто мы есть после того как превращаемся в шариковых и швондеров. Думаю, академик Яковлев со мной все-таки согласится. Имеем ли мы право – причастные к системе и эпохе – карать или миловать? Осуждать и давать оценки? Примерять на себя роли вершителей судеб тех, кого давно нет среди нас?