Читаем Русский всадник в парадигме власти полностью

Все эти препятствия для России не существуют. Напротив того, только она, составляя, так сказать, посредствующее звено между востоком и западом, может соединить под эгидой славянской идеи производительность Европы и Азии. Вот новые заманчивые условия и в то же время ругательство успеха! Очевидно, что приготовления ко всемирной выставке в Петербурге сами по себе дадут толчее необычайной силы русской промышленности. Оживление, которое воцаряется в мастерских, фабриках и конторах, взаимные заказы, новые сношения, которые завяжутся, необходимо, между нашей и иностранной промышленностью, дух соревнования, который овладеет искусствами и ремеслами и будет стремиться превзойти все, прежде до сего бывшее, — все это уничтожит застой в делах и даст русской промышленности силу окончательно уравновесить вывозом собственных произведений ввоз иностранной. Что же касается мер для облегчения путешествия по России, как то удешевление проезда по главным железнодорожным путям, упрощение паспортных и таможенных формальностей на границе, принятие мер для удобства и увеселения посетителей как в Петербурге, так и в окрестностях, так же, как и необходимые меры для привлечения содействия иностранных правительственных и промышленных сил, то это частные вопросы, которые могут быть разрешены только учреждением с этой целью специальной комиссии, которую надлежит созвать в возможной скорости и в составе которой я почту за величайшее счастье, если Ваше Императорское Величество соизволите меня назначить в ее членах.

Мне остается теперь сказать несколько слов о международном состязании рысаков и установлении главного приза для лучшего бегуна. Статистика показала, что невозможно или, по крайней мере, чрезвычайно трудно состязаться с Англией в скачках на ровном пространстве и с препятствиями; чистокровный английский скакун имеет неоспоримое превосходство перед всеми другими породами. С другой стороны, все скачки, происходящие в Англии или Франции, лишены всякого значения, так нам на наших глазах доказывает неудача авторского и германского спорта. Во Франции спорт имеет международный характер, как и в Англии, и сделался одной из главных приманок Парижа (особенно с той поры, как более высокий, чем на английских скачках Дерби, главный приз содействует привлечению во Францию спортсменов этой национальности).

Более 600 000 ежегодно съезжаются народу на значительные скачки и на скачки за главный приз. Вообще было бы очень желательно, чтобы каждая столица имела, как Лондон свой Дерби, как Париж свой день главного приза, как Ницца свою знаменитую стрельбу в голубей и свои регаты (гонку), свой специальный вид спорта, который ежегодно привлекал бы в нее известное число иностранцев. С.-Петербург должен был бы так же иметь свой ему свойственный вид международного спорта, который бы собирал посетителей в известное определенное время года, каковы, по моему мнению, могут быть только международные состязания рысаков. Положительно необходимо, чтобы призы этого состязания были достаточно высоки, чтобы широко вознаградить участников состязания за их немалые денежные расходы. Открытие этого вида спорта, которое за значительностью данного срока времени, могло бы быть успешно подготовленным, могло бы совпасть с открытием всемирной выставки, т. е. такого рода обстоятельством, которое являлось бы достаточным ручательством участия состязателей. Очень вероятно, что через небольшое число лет [названия] Красного села, Царского села или С.-Петербург будут столь же употребительными в мире конского спорта, как Аскот, Нью-Маркет или Шантильи. Я себе позволю по этому вопросу, который составляет мою специальность, выработать подробную программу, если только Ваше Императорское Величество соизволите возложить на меня этот труд.

Я заключаю это мое письмо, за пространность которого я прошу извинения, в твердой надежде, что Ваше Императорское Величество соизволите его принять с полным снисхождением и не соизволите в нем усмотреть ничего иного кроме чувства верной привязанности к стране, в которой я родился, и беспредельной преданности особе Вашего Императорского Величества, которого я имею счастье пребывать и всегда останусь самым почтительным и преданным слугою

Константин де Гримм

Париж 6 июля 1883 года

улица Ришелье, 3

* * *

Милостивый государь!

Граф Илларион Иванович

Имею честь препроводить к вашему сиятельству письмо на Высочайшее имя от пребывающего в Париже некого Константина Гримма, в котором он, между прочим, проводит мысль о необходимости для России вывести конский спорт в уровень с некоторыми европейскими странами, и с этой целью предлагает свои услуги к составлению подробной программы для учреждения в окрестностях Петербурга международного состязания рысаков.

Примите уверения в совершенном почтении и преданности

23 июля

1883 год

* * *

Главноуправляющий

Государственным Коннозаводством

2 Августа 1883 года

№ 277

С.-Петербург

Его Превосход-ву П. В. Оржевскому

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука