Русско-ливонская война 1240-1242 годов

Новыми по сравнению с НПЛ и Житием являются размеры потерь псковичей под Изборском, даты сражений под Изборском и на Чудском озере, упоминание об участии псковичей в Ледовом побоище. Псковской датировке Ледового побоища обычно предпочитают новгородскую, которая содержит не только число, но и день недели и привязку к церковным праздникам.

Ростово-суздальские летописи

Ранние ростово-суздальские известия о походе 1242 г. отражены в Лавернтьевской и Московско-Академической летописях [17]. Лаврентьевская летопись – это список 1377 года с тверского летописного свода начала 14 в., использовавшего ростовские летописи 13 века. Там сообщается:

"В лето 6750 Великыи князь Ярославъ посла сына своего Андрея в Новъгородъ Великыи, в помочь Олександрови на Немци, и победиша я за Плесковом на озере, и полонъ многъ плениша, и възвратися Андреи къ отцю своему с честью."

Столь же кратка Московско-Академическая летопись, которая представляет собой оригинал летописного свода кон. 15 века, доведенного до 6927 (1419) года . Записи после взятия Козельска татарами под 6746 годом являются сокращением ростовского летописного свода.

"В лето 6750 ходи Александръ Ярославичь с Новъгородци на Немци и бися с ними на Чюдъском езере, оу Ворониа камени, и победи Александръ и гони по леду 7 верстъ, секучи их."

Упомянутые две летописи интересовались только кампанией 1242 года. Новой информации они не дают и представляют интерес только интерпретацией событий. Изложение в Лаврентьевской летописи ведется в такой форме, что все заслуги могут быть приписаны Андрею. Другие записи о столкновениях с немцами 1-й пол. и сер. 13 века отсутствуют в этой летописи. Московско-Академическая летопись имеет более широкий кругозор, но для 1230-1260-х гг. она коротко упоминает только о битвах на Эмайыге 1234 г., Ледовом побоище 1242 г. и сражении у Раковора 1268 года. Ростово-суздальских летописцев совершенно не интересуют злоключения псковичей.

Поздние русские источники

Вышеописанными русские источники дают независимую друг от друга информацию. Остальные летописи и жития с 15 века обычно их повторяют, компилируют, перетолковывают или искажают [18]. Сведения НПЛ старшего извода или близкие к ним попали в Рогожскую летопись и Летопись Авраамки. В Рогожском летописце 2-й четв. 15 в. отразилось тверское летописание. Он пишет о гибели 400 немцев, но пленных оказывается только 8. Последняя цифра может быть следствием описки, произошедшей из-за сходства рукописных букв "и" и "н", используемых для обозначения чисел 8 и 50 соответственно.

Первая редакция Жития послужила основой для ряда церковных переработок 16-го и последующих веков: владимирской редакции 1547-1552 гг., псковской редакции Василия-Варлаама сер. 16 века, редакции Степенной книги, редакции Ионы Думина и других. Ничего нового по интересующему нас вопросу они не добавляют. Зато различные версии (виды) 2-й редакции Жития попали во многие летописи. Результатом оказалось объединение ранних летописных (в первую очередь из НПЛ старшего извода) и житийных сведений об Александре Невском. Это произошло в 1-й четверти 15 в., в ходе работы над созданием общерусского летописного свода 1418-1419 гг. московского митрополита Фотия. В той или иной степени эта работа отразилась в ряде летописей 15 в.: НПЛ младшего извода, Софийской первой летописи, Новгородской 4-й летописи и других. Во всех упомянутых летописях величина немецких потерь отличается от НПЛ старшего извода: 500 вместо 400. НПЛ младшего извода по-прежнему считает убитых и пленных просто немцами НЧЛ называет всех пленных и убитых немцев ратьманами и панами. В СПЛ соответствующая фраза выглядит так: "И паде немец 500, а чуди бесчисленно множество. А руками яша немец 50 нарочитых воевод и приведеше я в Новгород, а иных вода потопи, а инии зле язвени отбегоша". Таким образом, 50 немцев превратились в 50 нарочитых воевод. Такие версии широко использовалась последующими русскими летописями, породив в свою очередь в 19-20 вв. в отечественной историографии представление о том, что все убитые и пленные немцы были рыцарями. Отметим также запись в Тверском сборнике 1534 г., в которой гибнет 531 немец, чуди – без числа, в плен попадает 50 нарочитых воевод.