Русское народничество

«Что важнее для сельского хозяйства большие поместья или  малые участки? Есть пример Англии, где постоянный раздел позволил нескольким большим капиталистам владеть почти всей землей. С другой стороны есть пример Франции, где раздел удвоил производство. Опять же, есть пример России, где регулярное распределение земли до сегодняшнего дня смогло избежать создание безземельного пролетариата. И что же можно сделать? Разделить землю на частные владения? С какими результатами? Или пусть земля принадлежит государству, как в России? Но может ли земля принадлежать кому-то?

» (Перевод с английского переводчика. Оригинальный текст из Н.А. Бестужев «Статьи и письма»)

Идеи Пестеля (также как и Герцена) выкристаллизовались революцией 1848 года. Они стали защитой русской традиции против Западной Европы и панегирик семенам коллективизма и демократии, которые можно найти в жизни российской деревни. Обсуждая книгу Н.И. Тургенева «La Russie et les Russes», опубликованную во Франции в 1847 году, Бестужев написал в феврале 1850 года:

«Давайте рассмотрим пролетариат. Он существует в Европе, потому что земля является неотъемлемой собственностью частных владельцев. Со временем, права распоряжаться землей приводит к ее концентрации в руках немногих. Даже в самых богатых странах, количество владельцев редко тысячная от населения. Все остальные становятся безземельным пролетариатом. Не говоря даже об Англии, давайте взглянем на Францию. После революции 89 года земля была распределена, и меньше чем через век, она была так поделена через наследство, женитьбы и так далее, что половина сейчас принадлежит монополистам, а другая половина не приносит доход. Опять же, тоже самое мы видим и у нашего дворянства. Половина принадлежит большим поместьям, а другая заложена банкам. По моему мнению, земля, воздух, вода, которых мы мы не можем создать, не могут нам принадлежать. Бог сказал Моисею: ' Земля моя, а вы лишь гости на ней' . Это было подтверждено аграрными законами Екатерины II  и у нас не могут быть пролетарии. Каждый, даже самый бедный, всегда имеет право на клочок земли для своего пропитания, если у него есть силы и желание получить его. Община фактически является социальным коммунизмом на практике, в которой земля — средство для работы, тогда как французские коммунисты не представляют средства, а требуют прав. Право на труд без средств ведет к голоду.» (Перевод с английского переводчика. Русский оригинал в «Декабрист Николай Бестужев»  М. Барановская)  

Именно последняя ремарка придает этим идеям исторический интерес. Сначала Пестель, затем Герцен верили, что «социальный коммунизм» русской общины является прямым ответом на проблему экономического развития в Западной Европе. Теперь даже Бестужев отказался от свободной торговли и идей Сисмонди в пользу в каком-то смысле народнического социализма.