Читаем Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века полностью

В ходе Крымской войны выяснилось, что Россия производит массированные военные закупки у ненадежных производителей. Осознавая опасность зависимости от иностранных поставщиков оружия, Военное министерство стало гораздо активнее, чем в прежние времена, участвовать в развитии военной промышленности. В отличие от другой развивающейся страны того времени, Турции, Россия (почти так же, как это будет делать позднее советское правительство) импортировала ограниченное количество современного оружия, сосредоточив свои усилия на создании военно-промышленного комплекса с оборудованием и технологическими новшествами для модернизации, внутреннего производства и обеспечения независимости от иностранных источников в военное время. Хотя советские историки и утверждали, что, «обладая великолепными кадрами оружейников, царское правительство, с присущей ему рабской приверженностью перед иностранцами и игнорированием творческих сил русского народа, предпочитало заказывать оружие за границей, субсидируя при этом иностранных предпринимателей» [Зайончковский 1952: 137][22]

, Россия в действительности продолжала производить большую часть своего стрелкового оружия на внутреннем рынке. В ходе одной из важнейших за весь XIX век передач оружейных технологий американские производители снабжали российское правительство машинами и станками, описаниями организации производства и даже квалифицированными рабочими.

Но для бедной страны, модернизирующей свое вооружение, важнейшим являлся фактор стоимости. Пытаясь идти в ногу с темпами технологических изменений, правительство исходило из одной основной предпосылки – необходимости закупать для государства большое количество надежного оружия по возможно меньшей цене в условиях быстро меняющихся систем вооружений при освобожденной, а значит, подорожавшей рабочей силе. При этом правительство столкнулось с рядом препятствий на пути технологических изменений и распространения инноваций. Эти ограничения можно лучше понять, если рассматривать внедрение нового оружия в контексте отношений между персоналом и руководством, реорганизации рабочих процессов в отрасли, процесса технологического обновления и затрат на него, а также роли государства в российской индустрии стрелкового оружия.

Производство стрелкового оружия стало тяжелым бременем для российской экономики. Усилия, связанные с частыми изменениями моделей, требовали своевременной адаптации, гибкости и быстрого распространения новых технологий. Более того, отмена крепостного права изменила отношения между трудом и управлением на фабриках, где прежде работали крепостные. Переход от крепостного труда к труду вольнонаемных, а также от государственного управления производством к частному нигде не проходил с такими трудностями, как на государственных оружейных предприятиях, особенно на самом большом и важном из них – тульском. Хотя российское правительство стимулировало модернизацию стрелкового оружия за поколение до самого известного ее этапа 1890-х годов, промышленность была не способна воспроизвести даже собственные технологии, не говоря уже о внедрении иностранных инноваций. Под конец XIX века российское правительство снова занялось поиском новейших технологий стрелкового оружия на зарубежных рынках. Дебаты по поводу практической деятельности заводов-арсеналов выявляют много важных подробностей во взаимоотношениях между правительством, военными и промышленностью, в отношении к частному предпринимательству и стимулам к инновациям в развивающейся стране.

2. Огнестрельное оружие в индустриальную эпоху

В XIX веке принцип комплектования регулярной армии постоянным составом с долговременным сроком службы сменился призывом переменного состава на короткий срок. Эта перемена сказалась на состоянии как вооруженных сил, так и общества в целом, подвигнув нации к наращиванию своего военного потенциала. Правительствам требовалось все больше вооружений, обученных солдат, сырья и квалифицированных рабочих. Середина XIX века ознаменовалась тремя фундаментальными новациями в конструкции оружия и промышленной технологии, превратившими массовую армию в подлинную машину уничтожения: казнозарядными пехотными ружьями, механизацией изготовления оружия и его массовым производством [Matloff 1975: 390]. Военные технологии не знали национальных границ, у конструкторов и производителей оружия не было отбоя от заказчиков. В Европе и Америке, вступивших в индустриальную эпоху в период между Крымской и Франко-прусской войнами, статус Великой державы стал определяться быстротой совершенствования вооружений и боевой тактики, производством и маркетингом оружия и распространением технологий. В середине века Россия оказалась лицом к лицу именно с этой новой индустриальной матрицей, что стало серьезным испытанием способности ее армии и общества конкурировать с Западом.

Эволюция систем стрелкового оружия

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых чудес света
100 знаменитых чудес света

Еще во времена античности появилось описание семи древних сооружений: египетских пирамид; «висячих садов» Семирамиды; храма Артемиды в Эфесе; статуи Зевса Олимпийского; Мавзолея в Галикарнасе; Колосса на острове Родос и маяка на острове Форос, — которые и были названы чудесами света. Время шло, менялись взгляды и вкусы людей, и уже другие сооружения причислялись к чудесам света: «падающая башня» в Пизе, Кельнский собор и многие другие. Даже в ХIХ, ХХ и ХХI веке список продолжал расширяться: теперь чудесами света называют Суэцкий и Панамский каналы, Эйфелеву башню, здание Сиднейской оперы и туннель под Ла-Маншем. О 100 самых знаменитых чудесах света мы и расскажем читателю.

Анна Эдуардовна Ермановская

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное