Рыба ушла с крючка. Передай мне соус. Холостяки умирают одинокими

— Мне бы хотелось, — сказала она злобно, — чтобы вы изловили этого человека, кем бы он ни был, и превратили его в котлету.

— Подождите, — сказал я. — Так говорить не следует. Вам могут припомнить эти слова. Ведите себя спокойнее. Предоставьте уж мне грозить и сражаться, а сами сидите себе тихонько.

— Куда мы едем, Дональд?

— А куда бы вы хотели?

— Сама не знаю. Я готова ехать в любое место, лишь бы не быть одной, вот и все.

— Как вы смотрите на то, чтобы пожить у Берты Кул? Это будет ваша конспиративная квартира.

— О Боже, ни за что! Она раздражает меня до смерти. Она слишком уж давит на меня.

— Хорошо, у меня есть секретарша с собственной отдельной квартирой. Я думаю, что она позволит вам пожить у нее.

— Жить под одной крышей с чужим человеком — это не для моих нервов.

— Еще какие-нибудь подруги есть у вас? — спросил я.

— Нет.

— Совсем нет?

— Никого.

— Ну тогда все равно поедем домой к моей секретарше. Между вами есть что-то общее.

— Но вам за это никто не заплатит, — запротестовала она.

— Заплатят, заплатят. И помните, кстати, что Арчер, нанимая нас на работу, выплатил аванс. Я все еще этот аванс отрабатываю.

— Дональд, по-моему, вы играете в какую-то игру.

— Да, играю, — сказал я. — И цель этой игры — выяснить, кто загнал вас в угол, а затем поменяться с ним местами и самого его прижать к стенке.

— Зачем вам это?

— Ненавихдг, когда кто-то водит меня за нос. Терпеть не могу, когда меня облапошивают. Пока что в вашем случае мы больших успехов не добились. Мы влезли в это дело в качестве телохранителей, чтобы защитить вас, но телефонные звонки не прекратились, угрожающие письма продолжали поступать, а вас запугали почти до истерики. Так что же, бросать вас в таком состоянии? Нет, мне-это не нравится.

— Вы мне еще не рассказали, как вам удалось найти меня у Паулины.

— Я — детектив, — сказал я. — Я бы вас под землей нашел.

— Но вы не могли знать, что я у Паулины.

— Узнал же, не правда ли?

— Вот я и не могу понять, как вам это удалось.

— Ладно, обождите, вот приедем домой к моей секретарше и там поговорим, глядя в глаза друг другу, а тут я не могу отвлечься от дороги.

— А они не станут искать меня и на этой квартире?

— Это последнее место на зедоле, куда они могут сунуться, — заверил я ее.

— Почему вы так думаете?

— По различным причинам. Люди, замешанные в этом деле, убеждены, что наше агентство полностью отстранилось. Они не могут представить себе, что и у детективов может быть собственная гордость, удовлетворение от выполненной задачи. Они думают, что «Кул и Лэм» полностью умыли руки и вышли из игры.

— Но мне бы все-таки хотелось узнать, каким образом вы нашли меня.

— Давайте оставим эту тему. Что вы намеревались делать, когда ушли от Паулины? Вы вызвали такси. Неужели вы не знаете, как легко следить за такси?

— Конечно, знаю, но я собиралась поехать в аэропорт, там затеряться в толпе, пересесть, в другое такси, убедиться, что никто меня не преследует, а потом…

— А потом? — спросил я.

— А потом — я сама не знаю. Там видно будет, думала я.

— Вы собирались уехать из города?

— У меня есть друзья в Солт-Лейк-Сити. Некоторые из них занимают довольно влиятельные посты в политическом мире. Я думаю, что они бы меня взяли под защиту.

— Значит, вы намеревались отправиться в Солт-Лейк-Сити?

— Да.

— Из аэропорта?

— Нет. Я хотела взять в аренду машину, доехать до Лас-Вегаса и там уже сесть в самолет, сдав перед этим машину.

— Без предъявления водительских прав машины в аренду не дают — вот за что первым делом уцепились бы ваши преследователи. Они бы обзвонили автопрокатные конторы и выяснили, в каком направлении вы сбежали.

— Об этом я не подумала.

— Вы о многом не подумали. А теперь сядьте поудобнее, расслабьтесь, потому что я должен сосредоточиться за рулем и быть уверенным, что за нами не следят.

Я стал выписывать восьмерки, огибая квартал за кварталом, чтобы убедить ее, сколь старательно я ухожу от любого преследования, а затем подъехал к дому, где жила Элси Бранд, остановился и выключил мотор.

— Сколько мы здесь будем стоять? — спросила она.

— Покуда вы не расскажете мне всю правду.

— Правду? Я вам все рассказала.

— Нет, не все.

— Дональд, я все рассказала. Клянусь, что я все сказала.

— Вы не рассказали мне, что сегодня утром вам звонила Паулина Гарсон.

Она взглянула на меня, начала было что-то говорить, но смолкла на полуслове, словно онемев на несколько секунд.

— Давайте, давайте, — сказал я. — Рассказывайте. Сколько еще народу знали этот ваш, так сказать, «незарегистрированный» номер?

Она замялась и наконец выговорила:

— Н-н-никто. А как вы догадались?

— Не догадался, а знал.

— Но я… я стерла запись с пленки диктофона… Дональд, неужели мой телефон прослушивают?

— Конечно нет.

— Тогда откуда же вы узнали?

— Я использовал метод дедукции. Вы сказали мне, что просили Паулину ждать вас в машине перед домом в девять утра, но сами звонить Паулине вы не могли, потому что рядом была Берта. Таким образом, могла позвонить вам сама Паулина. Вот разговор-то с ней Берта и слышала, тот самый разговор, который вы стерли с пленки. Паулина дозвонила, когда Берта ушла в ванную.