Рыбак

Вдруг поток схватил меня и взметнул вперед. Чувствуя, что легкие вот-вот разорвутся, я рывком всплыл на поверхность. Сплевывая солоноватую воду, я набирал полные легкие воздуха. Мои сапоги, разбухшие от влаги, уже тянули меня на дно – потерев ногой о ногу, я смог сбросить правый, за левым же пришлось нырять и скручивать его с голени руками. Без сапог мне легче стало держать голову над водой – очень вовремя, так как несший меня поток помчал по суровым порогам. Серые скалы вздымались из бурлящей пены, обозначая границы подводного лабиринта. Низкая каменная плита выросла на моем пути – я встретил ее грудью, прокатился по скоплению камней, расцарапавших колени и голени. Течение швырнуло меня меж двух половин массивного расколотого валуна и низвергло вместе с небольшим водопадом на гору булыжников у самой поверхности воды, ничем не смягчившей удар. Что-то треснуло у меня в груди. Я попробовал ухватиться за эту груду, но булыжники были слишком скользкими, а течение – слишком сильным. Скала, напоминавшая гигантский указующий перст, показалась из воды прямо передо мной. Я еле успел прикрыть голову рукой – очередной удар сотряс меня. Поток, сдернув меня со скалы, излился в широкую протоку. Облака песка со дна парили перед моим лицом, держаться на воде было невыносимо трудно – одежда промокла насквозь, а тело превратилось в сплошные синяки, переломы и порезы. Но к низким берегам протоки меня подталкивала память об участи Дэна – стоило хотя бы попытаться выползти на сушу.

Я не увидел фигуру, восставшую из мрака внизу – узнал о ней лишь тогда, когда ее рука обвила мою лодыжку и потянула вниз, на дно. Пока я мучительно пытался сообразить, что происходит, вода уже сомкнулась надо мной. Я знал, что по мою душу пришла одна из бледных тварей – возможно, Софи, решившая таким образом поставить точку в разыгранной на берегу драме. Нож я давно уж потерял, скатываясь по порогам. Чувствуя, как накатывает паника, я пнул тварь ногой, едва не лишившись остатка сил. Отпустив лодыжку, существо нашло мой пояс и дернуло за него вниз – теперь мы оказались лицом к лицу.

Из пучины развеваемых течением волос ко мне вынырнуло лицо Мэри, глянувшее своими блестящими глазами. Мое удивление сменилось пониманием. Ну конечно,

подумал я. Софи позаботилась о Дэне, а теперь Мэри взялась за меня. Чаши весов уравнялись. Я чаял, что она просто продержит меня под водой до тех пор, пока у меня не останется другого выбора, кроме как начать дышать водой; утопление – довольно мирный способ умереть, по меньшей мере, по сравнению со съедением заживо. Ухватив меня за плечи, Мэри толкнула меня еще глубже – в песчаную взвесь.

Тут же я потерял ее из виду – остался только песок, сгустившийся вокруг меня. Пузыри воздуха просочились через мои губы. Какую бы участь я себе не вообразил, я чувствовал себя отстраненным, лишенным того желания спастись, что заставило меня вырваться из хватки Мэри, отбиваться от нее. Внезапно поняв, что меня больше совсем ничего не держит, я поплыл к поверхности – легкие горели, руки и ноги налились свинцом. Я всплыл у берега, где росли знакомые мне деревья: береза, клен, лиственница. Крича от перенапряжения, я полз и полз, пока не попал на мелководье. Оттуда я вылез на сушу и рухнул, кашляя водой, что попала-таки в мои легкие. Вымотанный и дрожащий, я сдался на милость тьме, что покрыла меня своим черным приливом.

6

Потоп, объявивший столетие