Рыбий глаз

Андрейка с радостным сердцем оглядывал эту разношерстную толпу и чувствовал теплое, искреннее чувство эмпатии к каждому из присутствующих на берегу. Не было человека, к которому он не подошел бы сегодня, не поздоровался и не поболтал о том, о сем. Общение сегодня давалось легко и естественно, слова ложились на язык уверенно и гладко – без запинки и смущения, он общался на любые темы с любыми людьми. Ум Андрейки без труда цеплял настроение и особенности характера нынешнего собеседника, подстраиваясь так ловко и выдавая только то, что ласкало слух человека. Не говоря ничего конкретного, выдавая лишь общие фразы, без контекста, уверенным и добрым манером он словно гипнотизировал простой люд, отчего те только охали да поддакивали, толкая друг друга под ребра и молча восхищаясь Андрейкой, удивляясь его внезапной перемене от тихого и довольно забитого мальчика в интересного и приятного собеседника.

Сверстники, и особенно дети помладше, пребывали в восторге от его нового образа. Сами того не ведая, они тянулись к нему сегодня, как подсолнухи тянутся к солнечному свету. В ответ Андрейка озарял их своим вниманием, добрым словом и делом. Одинаково дружелюбно он помогал маленьким строить песчаные замки у берега и подкидывал ребят постарше с плеч, чтобы те, весело визжа и неумело крутя в воздухе кульбиты, с шумом и брызгами плюхались обратно в воду. И хоть он сам был ненамного старше их, ходил сегодня среди них словно великан, не потому что был высок ростом, а потому что сразу выделялся среди малышни, серьезным, осмысленным взглядом, расслабленным и уверенным видом, открытыми и дружелюбными речами. Дети вились вокруг него, как головастики, наперебой спрашивая его о чем-то, дергая, зовя и клянча. Дети постарше с недоумением, но интересом поглядывали на «бледноглазого», которого сегодня было не узнать. Кое-кто даже пытался подтрунивать над ним, но, получив в ответ пару едких и довольно жестких ответов, смущенно отваливали. Пронзительный, твердый взгляд Андрейки, гуляющие по телу желваки и какое-то невидимое, но ощутимое веяние силы и готовности, исходившее от него, удерживало даже гораздо более рослых и сильных ребят от неосторожных слов или взглядов в его сторону. А потому они лишь перешептывались между собой да пожимали плечами.

И чем больше новых людей приходило в тот жаркий день на берег, тем крупнее и увесистее становился золотистый шар внутри Андрейки, и тем больше своим невидимым блеском он привлекал к себе людей, которые словно бы чувствовали его близость и невольно всем своим естеством тянулись к его теплу, доброжелательной полновесности и убаюкивающей надежности. Пожалуй, что никогда прежде Андрейка не был так счастлив и не чувствовал себя настолько ребенком, как сегодня. Жить было по-настоящему хорошо, и Андрейка теперь даже с трудом понимал, как и зачем жить по-другому? Казалось, что довольство жизнью – это единственное разумное и рабочее решение на этом свете. Радовать других, пусть слабых и бестолковых, и радоваться самому, придумывать решения и побеждать обстоятельства, аккумулировать силу и процветать, все ширясь и ширясь, пока золотой шар внутри тебя не заполнит всю вселенную и не устремится дальше в бесконечность. Так думалось Андрейке в этот день. Так он себя ощущал, и никто не скажет, сумел ли он починить сложный аппарат с линзами своей воле или же так случилось без его ведома и согласия, а может, он сам был лишь иллюзией, отражающейся на чужих линзах, в посторонних головах, которые были направлены на него со всех сторон? Для Андрейки точно было неважно, потому что он был счастлив. Потому, что сам видел и чувствовал теперь то, чего всегда желал. А когда человек достигает такого состояния, все остальное становится для него пустым звуком и небылицей. Есть только ты и твое ощущение, и ни правда, ни логика, ни объективность уже не играют никакой роли. Ощущение – это все, ибо ничего другого у человека нет и никогда не будет.

***

Теплые солнечные лучи слепят глаза, прохладное пространство воды, раскинувшейся во все стороны, и люди посреди нее, которые смотрят друг на друга, радуются или печалятся, злятся или смеются, влияют или бездействуют и Андрейка среди них, на своем месте.

– Привет Андрей, опять ты запропастился куда-то? Не ожидала тебя здесь увидеть. Как у тебя дела? – медовый голосок Марьи, как всегда, был приятен для слуха, но сегодня он не сводил с ума, как прежде, не решал рассудка и здравомыслия. Андрейка, разумеется, давно ее приметил, когда она пришла на берег с большой свитой девчонок еще час назад. Компания расположились на огромных полотенцах чуть в стороне и долго не решалась войти в переполненную людьми реку, но нестерпимая жара, достигшая своего пика, не давала особого выбора.