Рыбка в мутной воде

— Никто не видел, — ответила за всех очень полная женщина лет пятидесяти.

— Нет, не видели, — подтвердила другая. — Просто Сонька так говорит.

— А как вы думаете, почему он уехал столь поспешно? — задала следующий вопрос я.

— Поспешно-о… — протянула полная женщина. — Это разве поспешно? Чуть ли не десять лет мужик терпел ее.

— Кого? — не поняла я.

— Каво, каво… Да Соньку сваю. Вот каво, — сильно «акая», проговорила третья.

— А почему терпел? — снова спросила я, не понимая, что имеют в виду женщины.

— А кому ж это понравится? Какой мужик вытерпит столько времени, если его баба в открытую ватажится с другими, со всякими там Васьками, Мотьками, Вано? — сделала вывод полная.

— Да он ей только из-за денег и нужен был. А ему деваться некуда. Вот и терпел, — подтвердила снова первая.

«Так-так. Выходит, что не все было гладко в этой „общительной“ семейке. Но почему женщины-соседки ничего о том не говорили? Или вот эти сельские бабенки просто сплетничают? Может быть, действительно в семье было все нормально, ведь соседкам-то виднее, — рассуждала про себя я. — Стоп, а ведь они только что упомянули про Вано».

— А что, и Вано к ней захаживал? — просто не могла не спросить я.

— Захаживал, захаживал, — закивала все та же бабенка. — Он вообще любитель беленьких, всех, кого мог пройти, прошел.

«О, это уже интересно», — подумала я про себя, но все же вновь спросила:

— А как вы думаете, куда Ведрин мог уехать?

— Кто его знает? — проговорила «акающая» женщина. — Никому ж не доложился.

— Только сомневаюсь я, что он в самом деле уехал, — махнула рукой толстушка.

— Тогда где же он? — обратилась я к ней.

— Так ведь ты у нас детектив. Вот и расследуй, — хитро прищурившись, парировала та, — тебе и карты в руки.

«Выходит, я права. Все знают, кто я и что я. И, кажется, эта женщина знает гораздо больше других. Или, может, только важности на себя напускает?»

— Но я буду вам очень признательна, если вы мне поможете, — обратилась я к ней, зная, что лесть сейчас уж точно будет гораздо лучшим помощником, нежели угрозы. Пусть даже знаменитый мафиози и утверждал, что с пистолетом и добрым словом можно добиться гораздо большего, чем с одним только добрым словом. В конце концов, у всякого правила должны быть исключения, подтверждающие его, и это как раз такой случай. Да и пистолета ведь у меня все равно не было…

— Бог тебе поможет, — отмахнулась та, направляясь к выходу.

Другие женщины, прихватив свои сумки, последовали за ней.

Напрягая зрение, дабы в этом полутемном помещении рассмотреть небогатый ассортимент, я обнаружила на одной из немногочисленных полок кое-что из подходящих мне продуктов и подошла к весам. Купив все необходимое, уложила покупки в пакет, вышла на улицу и остановилась как вкопанная. Яркий солнечный свет практически ослепил меня.

Далее мой путь лежал в «гостиницу», где я намеревалась перекусить и подумать. Оказавшись же в Красном уголке, я с видимым удовольствием приступила к трапезе, а мысли мои вертелись все так же вокруг недавно посещенной семейки.

«Да, действительно, — рассуждала я, — семейка Курник очень гостеприимна или… хочет казаться таковой. Все ее члены без исключения разговорчивы и словоохотливы. Но почему-то все их улыбки и понятные слова кажутся мне очень уж наигранными, будто заранее спланированными. И потом, их хваленое трудолюбие и всеумение не очень вяжется с тем, что открывается взору при посещении дома и двора. Нищета по большому счету, и более ничего. К тому же Соня на мой вопрос, знает ли она Вано, прикинулась, будто бы только лишь виделась с ним на расстоянии, а, со слов покупательниц магазина, она даже спала с этим самым Вано, так же как и Танька Курник. Выходит, что Вано захаживает здесь ко всем дамам без разбору. Следовательно, оба мужика, Михеев и Ведрин, напившись порядком, могли скооперироваться и возжелать избить этого хахаля. Но справиться с ним им не удалось, и Вано, убив обоих, спрятал или зарыл где-то их тела. Если все было действительно так, то как мне это доказать?»

Я задумалась. Собрала остатки продуктов и, засунув их в холодильник, стоящий в соседней комнате, откинулась на подушку и попыталась немного расслабиться — жара угнетала и придавала телу дополнительную усталость, поэтому выходить никуда не хотелось. Я даже начала понимать, почему сельчане встают так рано, — в жару лучше всего отсыпаться, а по холодку что-то делать. Вокруг было очень тихо. Все живое в это время суток попряталось в укромные места, дожидаясь вечера, когда солнечные лучи спрячутся за горизонтом и станет немного прохладнее. Не было слышно ни пения птиц, ни голосов иных обитателей этой местности. Я закрыла глаза, почувствовав, как все мое тело, уставшее от жары, стало погружаться в сон.

Еще через пару минут мне снились голуби. Их было так много, что казалось, будто они закрывают собой все небо. Они кружились и парили надо мной, издавая при этом свое тихое «ур-ту-ту-ту».