Рысья гора

Я забираюсь на валун, и закуриваю. Каждый раз я думаю об одном и том же. На протяжении двух лет. Но лес поглощает в себя эти мысли, оставляя мою голову кристально чистой. Я растворяюсь в свежем воздухе, будто распадаюсь на атомы. В этом лесу мне кажется, что мои волосы очень огромны. С ними играет ветерок, спутывает, перебрасывает со спины на плечи. Прекрасно! Я сижу здесь час, и нехотя возвращаюсь в номер, где меня ждут. Медлить нельзя: апрель открывает сезон. Все зависит от того, насколько легко можно одеться. Чем ты более голая, тем больше на тебя внимания, тем больше клиентов. А уже начали подтягиваться другие девочки, и потому нужно выглядеть сногсшибательно.

Я завиваю волосы, подвожу нижнее веко, и крашу губы ядовито-красной помадой. Надеваю кружевной ливчик, и поверх кожаную куртку. Джинсовая юбка на заднице, и убойные сапоги до бедра. Эти стукалки я купила год назад на рынке, и они служат мне верой и правдой до сих пор, хотя на мне любая обувь умирает очень быстро.

Нэнси сегодня в платье в цветочек, а поверх армейская куртка с закатанными рукавами. Анюта в своей цыганской юбке, а поверх голого тела накинута шубка. И в таком виде мы идем занимать свои места у заправки.

Конечно же первой из нас снимают Анюту. Мы записываем номера машины, ждем. Она возвращается довольная, с загадочным видом. Значит все хорошо. Нэнси снимает какой-то мужчина в возрасте, и Нэнси удаляется, нашептывая своему клиенту всякие пошлости.

А вот и ко мне подъезжает клюквенного цвета "Ниссан". Из него высовывается бородатый мужчина, и цокает языком.

— Ты слишком хороша для этого места. Тебе разве не говорили об этом? — говорит мужик, спуская на нос солнцезащитные очки.

— Поэтому я и здесь. Что-то интересует? — спрашиваю я со скучающим видом.

— Да, меня интересует твоя пизда. Я заплачу тебе сколько хочешь, но кончать я буду в рот.

Я оборачиваюсь к Анюте, и та одобрительно кивает, почесывая левую грудь. Я сажусь к кенту в тачку, и чувствую запах его парфюма. И его рука, неприлично волосатая, сразу забирается ко мне под юбку.

— Заплатить не хочешь? — улыбаюсь я ему.

— Сколько хочешь?

— А сколько ты хочешь заплатить? — парирую я.

И он кидает мне десятку. Джекпот! Такое бывает только тогда, когда меня ебут втроячка, и потому я расслабляю бедра, дабы позволить его мозолистым пальцам поиграть со мной.

Мы отъезжаем за мусорные баки гостиницы, и на меня накатывает странное ощущение. Будто дикарка, я набрасываюсь на него, и целую в обветренные губы. Его руки обнимают меня, и я каким-то образом уже очутилась на его коленях. Рукой нащупываю его член, и он стонет мне в шею, сладко и протяжно, будто довольный зверь.

— Может переберемся на задние сидения? — предлагает он, и мы залазим назад. Я снимаю с него куртку, рубашку, и раздеваюсь сама. Глажу его волосатую грудь, и кайфую, пока он целует и покусывает мою шею. Ждать больше нет сил, и я беру его член в рот. А потом он без резинки на сухую входит в меня, и это лучшее, что было со мной за этот год. Этот мужчина выебывает из меня всю дурь, и вселяет уверенность. И впервые в жизни я кончаю с клиентом. Такого раньше не было даже с Олегом.

Но я не хочу от него уходить. Он предлагает еще пососать, и я сосу, поглаживая его небритые яйца. Господи, какой-же он вкусный!

— Понравилось? — спрашивает он.

— Мне кажется, за такое я должна тебе заплатить, — выдыхаю я, и ищу сигареты. Угощаю его, и просто обнимаю его, не в силах отпустить.

— Хочешь, я приеду завтра? — спрашивает он, и нагло выдыхает дым мне в лицо.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я.

— Руслан. А тебя?

— Бэмби.

И он целует меня в губы.

***

Дорогие мои присяжные! Я уже получила люлей от Нэнси за баунти с клиентом, но бог свидетель — я вышла из его машины покачиваясь. Я доползла до Анюты и рассказала, что походу у меня был лучший в мире трах, и Анюта, взглянув в мои светящиеся глаза сказала, что я совсем ебнулась, и что добром это не кончится. И я закурила. Потом закурила еще, в уме прокручивая его черные животные глаза, его бледную кожу, на которой контрастировала черным его волосатость. Зверь! Зверь! Зверь! Это то, о чем я мечтала. Мой сороколетний папочка с густой бородой, и с членом, загнутым будто к верху.

— А если он больше не приедет? Ты думала об этом? Как ты будешь работать, будучи влюбленная? — сокрушается на меня Нэнси, и нервно запахивает куртку.

— Ты потом нам все мозги проешь с ним, — добавляет Анюта, а я просто пью энергетик, и ощущаю жар между ног. В уме я подыскиваю дьявола, чтобы продать свою душу, но кажется, минут двадцать назад я у этого дьявола слизывала последние капельки спермы с члена, и с лобковых волос. И я не хочу слышать доводы рассудка. Анюта с Нэнси могут говорить что угодно, но яд в его слюне уже отравил меня, и я поправлюсь совсем не скоро. Простите меня, но я влюбилась.