Рыцарь

Я не ответил, продолжая оседлывать коня. Пришла мысль, что лучше бы Родриго заткнулся. А то как бы не вышло чего, о чём мы оба впоследствии будем жалеть. Адреналин плюс монастырское вино – не самые лучшие советчики в подобных беседах.

Родриго между тем подошёл ближе.

– Андрэ, ну нельзя же так!.. Рено к тебе со всей душой, а ты ему... Да послушай же ты меня!!! – И, вцепившись мне в плечо, развернул к себе.

Вот это он зря сделал. Я резко скинул его руку. Посмотрел барону в глаза. Несколько секунд мы свирепо пялились друг на друга. Потом я повернулся спиной к барону и снова занялся конём.

Родриго изрыгнул прямо-таки чудовищное богохульство. Я вскочил в седло.

– Готов? – спросил я у Тибо.

– Да, господин, – кивнул тот, утверждаясь на Праведнике.

– Тогда вперёд.

Мы рванули через двор к воротам. Те, конечно, были закрыты.

– Открой! Живо! – зарычал я на караульщика. Тот скатился вниз, отодвинул засов, толкнул одну створку, испуганно отпрянув в сторону.

Мы выехали из монастыря, сопровождаемые доброжелательным родриговским напутствием:

– Ну и проваливай! Чтобы они тебя там же и закопали, дурак!

* * *

Ночная скачка по лесной дороге – удовольствие ещё то: дороги не видно, вообще ничего не видно, едешь и не знаешь – то ли конь споткнётся и ногу сломает, то ли сам в темноте на какой-нибудь сук напорешься. Так что тут не до размышлений. Думать я стал, когда лес кончился и мы выехали на открытую местность.

Родриго прав. Я дурак. Прибьют эту ведьму или нет – не моё дело. А уж за крестьян тамошних и переживать нечего. Когда мы ночью в их деревне ночлега искали, они ведь послали нас с Тибо ко всем чертям. Так что поделом...

И всё-таки я гнал дальше. Почему – не знаю. Должно быть, это благостное повествование аббата о хитроумном способе превращения зла в добро меня так взбесило. Дурь какая-то. Или вино по мозгам ударило.

Луна спряталась. Начался дождь. Дорога мигом раскисла. В темноте мы проехали мимо перекрёстка. Пришлось возвращаться. Потеряли на этом два часа.

* * *

...Добрались до места перед самым рассветом. Если Луи собирался ночевать в лесу, то в Бору он должен был появиться только поздним утром.

Посему, доехав до посёлка, я собирался объявить, какого гостя вскоре предстоит встречать ведьминым односельчанам. Объявить – и посмотреть, как они на это сообщение отреагируют. Если соберутся воевать с Луи – помочь. Шансы отстоять деревеньку были: мужиков в ней – раза в два больше, чем разбойников, так что захватить Бор Луи мог только благодаря внезапности или врождённой крестьянской тупости и безропотности. Я собирался как-нибудь расшевелить их, а если бы не получилось – хотя бы вытащить из деревни Рихо и Жанну. Сама ведьма была мне неприятна, но я чувствовал себя обязанным за возвращение памяти. Не люблю долгов.

Но человек предполагает, а бородатый старикан, сидящий в небе на облачке, – располагает. Когда мы добрались до деревни, она уже догорала.

Собственно, сама деревня по большей части была цела – сгорели выселки, со стороны которых мы подъехали к Чёртову Бору. Над пепелищами поднимался чад. Пламя прибило дождём.

Принцу дым не понравился. Он притормозил и замотал головой, отказываясь двигаться дальше. Я шлёпнул его по крупу.

У крайнего домика я натянул поводья. Спешился. Ведьмин дом, вросший в землю, влажный и старый, сгорел лишь наполовину. Не было соломенной крыши – вместо неё из середины дома валил сизый дым. Но стены, обгоревшие лишь поверху, стояли. Сохранилась даже дверь – с совершенно целым бревном, которым эту дверь подпирали.

А вокруг – тишина. Ну, почти тишина. Дотлевают домики-землянки. Наверху, в деревне, краешек которой виден в разрывах сизых клубов, слышны неразборчивые голоса. Крикливые, плаксивые, пьяные... Ладно, меня это уже не касается.

Я смотрел на разорённое бабкино жилище и размышлял о том, что очень бы мне хотелось встретиться с одним человеком... Нет, не с Луи. С благочестивым братом Максимилианом.

Интересно, какое наказание здесь полагается за убийство монаха?..

Но пора было возвращаться. Я подошёл к Принцу...

Шаги.. Голоса. Они не вынырнули из темноты внезапно, как призраки, но всё-таки их приближение я прозевал. Трое. По тому, как смело они расхаживали по разорённой деревне, становилось ясно, что это кто угодно, но только не мирные крестьяне.

Вскочить на коня и уехать?.. Ага, и получить в спину что-нибудь острое... Да и не было у меня никакого желания показывать спину отребью.

И я вытащил меч.