Рыцарь курятника

– Не наградите ли вы эту бедную Лебон, если ее предсказание осуществится? – спросил он вкрадчивым голосом.

Антуанетта д'Этиоль чуть не вскрикнула.

– Мадам Лебон?! – повторила она с удивлением. – Как! Вы знаете…

– Что она предсказала вам, когда вы были ребенком?[7] Конечно, знаю. Я ждал в соседней комнате, когда она допрашивала судьбу, и слышал все.

– О герцог!.. Молчите!.. Не говорите никому…

– Что Лебон вам предсказала, будто любовь короля сделает вас королевой Франции? Нет! Я ничего не скажу. Я предоставлю событиям идти своим чередом. Сегодня, – прибавил герцог, наклонившись к Антуанетте, – его величество охотится в лесу Сенар за кабаном – вам это известно. Креки будет распоряжаться охотой. Вот список аллей, по которым король будет проезжать.

Антуанетта д'Этиоль хотела раскрыть рот, но Ришелье приложил палец к губам.

– Прощайте, – сказал он. – Предоставляю вам время поразмыслить и решить самой. Я отыщу Креки – нам пора ехать!

Герцог любезно поцеловал руку Антуанетты и удалился.

Антуанетта осталась одна, растревоженная и взволнованная. В душе ее происходила борьба; безумные надежды мелькали в голове ее.

Давно уже странная мысль не оставляла ни днем, ни ночью эту прелестную, грациозную женщину. Живя среди роскоши по милости своего крестного отца Турншера, человека неисчерпаемой щедрости, Антуанетта поддалась лести, сыпавшейся на нее со всех сторон. Возбужденная похвалами и восторгами, поощряемая зеркалом, подтверждавшим все похвалы, Антуанетта создала себе мир вымыслов, настоящий мир из «Тысячи и одной ночи», где самые могущественные, самые храбрые и самые красивые принцы крови бросались к ее ногам и предлагали свою корону в обмен на один ее поцелуй.

Антуанетта стояла неподвижно возле изгороди из плюща с густой листвой, взволнованная этим океаном мыслей. Держа в руке бумагу, которую отдал ей Ришелье, она осторожно развернула ее и пробежала глазами.

– Что делать? – прошептала она, как женщина, понимающая, что настала решающая минута и что речь идет о всей ее дальнейшей судьбе. Ее взволнованное лицо показывало, насколько сильная борьба происходила в ее душе. Сложив руки, она повторила, спрашивая сама себя:

– Что делать?

– Действовать сегодня же, не теряя ни минуты, – послышался чей-то голос.

Антуанетта быстро обернулась, листья плюща раздвинулись, и показалась голова мужчины. Лицо его было закрыто черной бархатной маской. Антуанетта чуть не вскрикнула.

– Пусть звезда засияет сегодня же! – проговорил таинственный человек. – Так хочет судьба!

Голова исчезла, плющ сомкнулся.

V Королевская охота

Неожиданно раздались звуки труб, яростный собачий лай, и бешеный кабан ринулся по аллеям. Охота началась.

Она обещала быть долгой и трудной. Кабан был стар и знал лес; за ним и прежде уже охотились, но безуспешно. Король пустил свою лошадь во всю прыть. По правую его руку, несколько позади, ехал маркиз де Креки, распоряжавшийся в этот день охотой; по левую руку от короля ехали герцог де Ришелье и молодой герцог де Граммон. Другие приглашенные дворяне скакали позади – кто ближе, кто дальше, в зависимости от резвости их лошадей. На всех были щегольские охотничьи костюмы, но ни на ком не сидел он так хорошо, как на короле.

Людовик XV был очень хорош собой; он принадлежал к тому великолепному типу Бурбонов, которым так завидовали Валуа. Черты лица его были безукоризненны, а стан чрезвычайно строен. Во всем его облике, в каждом его движении были грация, достоинство и истинно королевское благородство. В этом отношении он был настоящим потомком короля Людовика ХIV, который, по словам мадемуазель Скюдери, «играя на бильярде, сохранял вид повелителя вселенной».

Людовик XV был особенно красив в этот день, на охоте в лесу Сенар. Его элегантный охотничий костюм, несколько помятый от быстрой езды, шляпа с пером, надвинутая на лоб, напудренные волосы, растрепанные от ветра, портупея из душистой кожи, стягивающая его стан, – все соединилось, чтобы воодушевить его, а именно этого-то воодушевления и недоставало в обыденной жизни короля. Ловко сидя в седле, он с удивительным искусством управлял великолепной гнедой лошадью, которая шутя перепрыгивала через завалы и рвы.

Людовик XV был лучшим наездником при французском дворе, как и самым красивым мужчиной, и обожал охоту. Когда король гонялся за оленем, кабаном или волком, он был совсем не таким, каким его видели министры час назад в зале совета: скучающим, грустным, угрюмым. Живой, пылкий, горячий, он концентрировал все свои физические и нравственные способности на охоте. Там он подвергался любым опасностям, но никогда не ранил его бешеный зверь, никогда не выбрасывала из седла упрямая лошадь. Искусный стрелок, Людовик XV убивал до трехсот птиц в один день. В «Книгах королевской охоты» значится, что в 1743 году Людовик XV убил девяносто девять оленей, в 1744-м – восемьдесят семь, а в 1745 году – семьдесят.

Ничего не могло быть привлекательнее для глаз, чем эта охота со знатными вельможами, на великолепных лошадях, в богатых костюмах, с прелестными амазонками.