Рыцарь на коньках

На парте лежало бархатное сердце класса. Оно было порвано. В разрез был вставлен неуклюже сделанный картонный меч. По лезвию меча шла надпись «Я – принц!», и рядом картинка – Валька (с несильным портретным сходством) сидел задом наперед на осле и держался за его хвост. На голове осла красовалась корона. За повод осла держала... В общем, кто-то в юбке. Если неизвестный художник пытался изобразить Плотникову, то у него это не очень получилось. Если кого-то еще – то и подавно.

От обиды, от ужаса Валька готов был расплакаться.

Ведь он...

Да как...

И вообще – если бы не Щукин, он бы в жизни не полез бы за штору подслушивать, а значит, не вывалился бы из-за нее и...

– Ты!.. – шагнул Валька к бывшему приятелю. – Ты!..

Он сжал кулаки. Конечно, против крепкого Щукина, уже несколько лет занимающего плаванием, невысокий Валька ничего не мог сделать. Но сейчас он был готов сразиться да хоть с самим драконом!

– Гад! – Шейко навис над сидящим Щукиным, выбирая, что лучше сделать сначала – пристрелить его из пистолета, заколоть шпагой или поднять на пику.

– Не упади только, – процедил сквозь зубы Леха, нагло глядя на одноклассника.

– Все из-за тебя! – взвизгнул Шейко, опуская кулаки на парту.

– Ты смотри, сейчас пар из ушей повалится! – выкрикнул кто-то, и все вокруг засмеялись.

– Это же ты все придумал. Ты же хотел Плотникову...

– Заткнись! – вскочил Леха, грудью отпихивая растерявшегося Вальку в проход. – Что, принцем себя почувствовал? Подвигов захотелось? А вот получай за свои подвиги!

Он схватил бархатное сердце с Валькиной парты и с силой опустил его на голову приятелю. Бумага не выдержала и порвалась окончательно, плохо приклеенные фотографии посыпались на пол редкими снежинками.

– Не смей!

Плотникова оказалась в проходе неожиданно. Вроде только что сидела на своем месте – и вот уже стоит над поверженным Шейко.

– Отойди от него! – говорила она, как всегда, негромко, но Щукина от ее голоса качнуло в сторону. Класс снова замолчал. Растворились в воздухе смешки и комментарии.

Аня шагнула вперед, коротко размахнулась и залепила Щукину оглушительную пощечину. Бледное лицо его в месте удара пунцово вспыхнуло.

Девчонки все, как один, повскакивали со своих мест.

– Дураки!

– Примитив!

– Ископаемые!

Обидные слова градом посыпались на головы парней. Вяло отшучивающиеся мальчишки стали отползать за свои парты, потому что с памятью предков им передались великие знания – против женской солидарности никакая сила не действует.

Мальчишки были почти повержены и уже готовились к окончательной расправе, когда Плотникова повернулась к Шейко и протянула ему руку.

– Вставай!

Этого Валька уже стерпеть не мог. Ладно нелестные прозвища и издевательства, ладно смешки девчонок и звание «принца» – все это можно было пережить. В конце концов, такое быстро забывается. Но собственный позор, когда за тебя заступается девчонка, – такое не забудешь никогда.

– Отстаньте вы от меня!

Спиной вперед Шейко отполз подальше от протянутой руки, вскочил и бросился прочь из класса. Теперь девчонки смотрели на него с явным недоумением, а парни с ужасом.

Сам того не ведая, Валька стал вершителем судеб в их классе. Теперь от него зависело – начнется ли война между мальчишками и девчонками, с окончательной и безоговорочной победой последних, или все закончится миром.

Так Шейко стал настоящим принцем, с армией, войной и с прекрасной дамой, готовой его ожидать в окне высокой башни.

И все это ему было на фиг не нужно.

Подвиг ради прекрасной дамы

Совершенно убитый своим горем, Валька просидел весь урок в туалете. Теперь он мог сколько угодно любоваться на свое отражение в зеркале.

Именно это он в первую очередь и сделал: подошел к раковине и уставился на своего зеркального двойника.

Честное слово, он отлично понимал одноклассников, устроивших ему разборку. С розой на груди он выглядел круглым идиотом. Только такой человек мог утром не заметить, что к пиджаку у него что-то прикреплено.

Только такой человек мог забыть, что на него повесили эту глупость.

Он с облегчением отодрал от себя розу и бросил на бортик раковины.

Черт, черт, черт! Надо же! Прокололся на такой ерунде! Ну, ничего, он поговорит с Плотниковой, он все ей объяснит. Она не дура, она поймет.

Его решимость все исправить подтвердил вовремя затрезвонивший звонок. Валька бросился из туалета, пробился сквозь стайку малышни, уже заполнившей коридор, и удивленно застыл на пороге пустого кабинета истории.

На столе учителя лежало разорванное сердце, в стул, где всегда сидел Шейко, был всунут картонный меч, в воздухе еле витали отголоски перешептываний и проносились стрелы косых взглядов. Но самих шестиклассников не было.

На очередной урок истории потянулись старшеклассники, и Валька был вынужден уйти. После пережитого расстройства он никак не мог сообразить, что же это вокруг происходит, куда все делись и какой урок у них идет по расписанию третьим?