Рыцарь справедливости. Синдром двуглавых

Лев Иванович подмигнул Лене и отправился объезжать на своем обычном автомобиле районные подразделения по делам несовершеннолетних. На его вопросы везде инспектора разводили руками или отрицательно качали головой. Одна из сотрудниц, а состав инспекторов ПДН состоял исключительно из женщин, всмотрелась в фото и уточнила:

– А чего автомобили везде рядом? По машинам специализируется?

– Есть такое, – подтвердил Лев Иванович. Это был уже пятый или шестой похожий на остальные районный отдел по работе с несовершеннолетними: небольшое помещение, отделанное недорогими пластиковыми панелями, железный сейф, шкаф с личными делами подопечных, потрепанный стол, старенький компьютер. И везде за ним сидят женщины средних лет с усталым лицом и понурым видом.

А эта женщина сразу выделялась своей огненно-рыжей шевелюрой, активной жестикуляцией и главное – предположением:

– Есть тут у меня один деятель, месяца через три ему исполняется шестнадцать. Столько крови он моей выпил. – Она вытащила из шкафа пухлый разлезающийся во все стороны том личного дела, открыла первую страницу и ткнула ярко накрашенным ногтем в фото: – Вот, не похож, конечно, на ваши фотографии. Но по специализации вам подходит, больше тридцати угонов за два года. Угоняет просто так, не ради наживы, а для забавы. Покатается и бросает, наглый до ужаса. Бабушка воспитывает и сестра старшая, семья хорошая.

Гуров подтянул к себе толстую папку, с фотографии на него глядело губастое мальчишеское лицо – россыпь конопушек, торчащие в стороны уши, упрямый вихор стоит дыбом над большим лбом.

Шилов Иван Андреевич.

Он начал листать личное дело, а инспектор комментировала:

– Фамилия у него говорящая, шебутной, одним словом – шило. Раньше мальчишка как мальчишка был, нормальная семья. Мать поваром работала в кафе, отец автомеханик, золотые руки; он и моему мужу всегда машину ремонтировал. Да его все знали, весь район, и мальчишка при нем всегда в мастерской после школы помогал. А потом родители погибли в аварии, и он как с цепи сорвался. Никого не слушает, ни бабушку, ни сестру. Хотя что они могут, бабка больная совсем у них, ей кое-как внуков отдали из-за инвалидности, а сестра всего на три года старше, да и она сама еще ребенок, не может быть с ним строгой. Да и поздно, я думаю, уже ничего не сделаешь, он у меня на участке второй год фортеля выкидывает, каждый месяц Шилов в отчете. И все его выходки – это угоны машины, в электрике он соображает, сигнализацию может отключить, завести автомобиль без ключа. Катается с пацанами по городу на угнанной машине, а потом бросает где-нибудь. Сколько раз я с ним разговаривала и тюрьмой пугала, объясняла, что стукнет шестнадцать и отправят его лет на пять, там уже столько дел накопилось!

Лев Иванович пробежал глазами по длинной веренице номеров уголовных и административных нарушений начинающего преступника.

Инспектор в это время ругала и ругала Ивана, а потом просительно взглянула на Гурова:

– Давайте я его сейчас позову? У меня телефон его сестры есть, пускай приведет его, поговорите, а? Они недалеко здесь живут, за школой, десять минут, и будут тут. Вам же все равно надо дело расследовать, правильно? Пускай даже и не Ванька виноват с этими изуродованными автомобилями, так хоть вы его напугаете, пусть поймет, что это не шуточки. Только вы ему пригрозите как следует, по-мужски, а то нас он давно уже не слушает.

Он не успел согласиться, а инспектор уже заговорила по телефону:

– Лиза, привет! Тут ваш Иван опять набедокурил, из уголовного розыска за ним пришли. Ты бери его, и оба ко мне в отдел бегите, – она выслушала собеседницу. – Да, не надо сумку собирать, Лиза. Не арестовывают вашего гонщика, серьезно поговорят, спросят, что он там опять натворил. Не скажу я бабушке, поэтому тебе и позвонила, ты же теперь совершеннолетняя, так что по закону можешь выступать на беседе как законный представитель Ивана. Да успокойся, не реви. Документы бери, и идите ко мне.

– Все, – выдохнула женщина. – Сейчас придут Шиловы, поговорите с ним. Даже не знаю, будет ли смысл. Он же, как еж, всегда иголками наружу, только огрызается, хамит в ответ, хотя я ему только добра желаю. Ведь на моих глазах они из детей превращаются в преступников, жалко мне пацана и семью его. У бабушки уже два сердечных приступа было, не вынесет она его выкрутасов, а сестра вместо учебы на работу пошла, чтобы этого хулигана поднимать, до окончания школы довести.

Лев Иванович постарался вежливо прервать жалобы женщины:

– А скажите, у Ивана были травмы ног за последние полгода? Может, ударялся или вывих ноги был, нормально он ходит?

– Не ходит, скачет! – скривилась женщина. – Здоров он как бык, никаких травм или ушибов, хоть и гоняет на этих тачках как сумасшедший. Говорю же вам, сомневаюсь я, на фото совсем не Иван, да вы сами сейчас убедитесь. Единственное, что на мысль о нем навело, так это автомобильная страсть. Как машины увидела на всех фотографиях, так сразу про Шилова вспомнила.

– Здравствуйте, – их диалог прервало робкое приветствие у двери.