Рыцарь умер дважды

Ойво говорит громко, внятно, и слова действуют на собравшихся. При имени врага они дрожат и скалятся, при слове же «секрет» все в едином порыве подаются вперед. Теперь в глазах не только тревога и благоговение, там ― вера, и я готова умереть прямо сейчас, умереть, чтобы не лгать. Кьори бледнеет. Кажется, она не подскажет, она ничего не знает. Я зажмуриваюсь; все силы уходят на одно ― владеть лицом, скрыть, насколько я боюсь тех, кто окружил меня. Мне даже страшнее, чем было, когда я пряталась от теней. Экиланы могли убить меня, ненавидя ту, на кого я похожа; эти же существа убьют меня как предательницу, лишившую их идола. Их больше. Они не ограничатся одной стрелой. «Я не Жанна. Не Жанна!» ― вопль рвется из груди, но я его давлю. Под серебристым взором орла, под десятками других взоров я пытаюсь спасти свою жизнь и во второй раз отрезаю себе путь назад.

– Нет. ― Удается выровнять тон, посмотреть на Ойво прямо. ― Не узнала. И была ранена.

Вайю, внимательно меня слушающий, хмурится; лицо принимает удивленное, затем скорбное выражение. Он вдруг отступает, прячет за спиной руки, наверняка сжатые в кулаки. Слышу тяжелый вздох, но не даю себя сбить и продолжаю:

– Я пыталась. Но мой план не сработал.

– План? ― Глаза Эйро сужаются, искря любопытством. ― Какой план? Расскажи!

Я сама загнала себя в яму, сама оборвала последнюю веревку и теперь обречена. Не стоило, не стоило углубляться. Слов ждут все, не только нависшие надо мной орел и волк. Пасть одного, хищный клюв второго ― один вид их, вместе с флером звериного запаха, тошнотворен. У меня нет ответа. Но неожиданно меня выручает та, от кого я этого не жду.

– Да что вы?.. ― Цьяши нагло ударяет кулаком в плечо орла и отпихивает его. ― Зачем обсуждать неудачные планы? Ну провалилась ее вылазка, кто не проваливался? Болтают, что он просто ее выследил раньше, чем она к нему подобралась.

Торопливо цепляюсь за эту версию, киваю, более всего на свете боясь новых вопросов:

– Именно. Он… нашел меня, я едва ушла. И меня ранили каким-то… волшебством. Я с трудом добралась домой.

Некоторые сзади ахают.

– О Звезды… ― выдыхает старая женщина с волосами, похожими на лук. ― Что бы мы делали, если бы тебя не стало…

Кто-то шепчется, кто-то взбудораженно рычит, кто-то всхлипывает. Кьори сильно-сильно прикусывает губу, мрачна и Цьяши, которой я пытаюсь благодарно улыбнуться за неуклюжее, но напористое заступничество. Она не видит этой улыбки.

– Что ж, ― тихо изрекает Эйро. ― Не узнала. Жаль. Тогда второй наш вопрос по поводу… последнего разговора. Ты не переменила решение, Жанна?..

Ойво спасает меня, прежде чем я успела бы снова запаниковать. Он напоминает:

– Мы все еще хотим в твой мир. За стреляющим оружием. Оно нужно нам в борьбе, и если бы ты уговорила волю Омута пропустить нас с тобой, мы были бы благодарны. В отличие от большинства… ― Он опять обводит толпу, ― мы не боимся, какими бы жестокими ни были твои сородичи. Мы возьмем, что нам нужно, и уйдем, и…

Я не владею виртуозным даром угадывать обман. Обмануть меня не многим сложнее, чем одурачить лысого джентльмена, скупающего у заезжих торговцев все подряд «средства для чудесной шевелюры», или ребенка, которому приятели предлагают волшебные бобы за доллар. И все же что-то в словах тревожит; на мысли наводит и то, как подобралась Кьори. Если при вопросе о тайне Мэчитехьо я не могла рассчитывать на подсказку, то здесь получаю ее сразу: делая вид, что поправляет волосы, Кьори едва уловимо качает головой. «Не пускай их!» ― вот что она немо, испуганно говорит.

Я ищу ответ, за который не буду растерзана, но меня освобождают от поисков. Один из присутствующих, ― казалось бы, самый невозмутимый, Вайю, ― буквально взрывается. Вновь подступив, он впивается взглядом в звериных; черные цветки в волосах источают еще более резкий запах, чем раньше.

– Не верю. Вы все еще не отказались от затеи? Жанна все вам объяснила.

– Объяснила. ― Ойво отвечает мирно, но в глазах нервный блеск. ― Но прошло столько времени… Вдруг передумала?

Тон не вводит Черную Орхидею в заблуждение, он продолжает смотреть прямо и зло. Двое смотрят в ответ. Вайю оглядывается на толпу, кидает пустой взгляд на меня и, точно прочтя мои мысли, качает головой:

– О нет. Я знаю ее достаточно, она не передумала. И то, что вы не боитесь этого мира, не делает его для вас менее опасным. У людей короткий разговор с не похожими на них существами: они открывают стрельбу. А вы еще нужны движению.

Ойво раздраженно качает крылом и, видимо, не переборов себя, переглядывается с товарищем. Эйро, подавшись вперед, вдруг бесцеремонно тянет когтистую руку. Он снова улыбается, так, что видны ощеренные клыки.

– Храбрейший из этой зелени… лучший. И все равно трус.