Рыцарь в черном плаще

Всадники отправились обратно. На мосту король встретил Таванна, ожидавшего его.

— Ну что? — спросил король.

— Все приказания отданы и исполнены, государь, — отвечал виконт.

Король продолжал свой путь. Доехав до двери дома, который был у самого моста, он опять поклонился Морицу и сказал:

— Любезный маршал, этой ночью вы снова превозмогли ваши страдания, я на это согласился, но завтра — другое дело, я приказываю вам оставаться в постели целый день.

— Но, государь… — начал Мориц.

— Сражение будет только послезавтра, отдыхайте же — это необходимо. Это мнение Пейрони, и я так хочу!

Когда король говорил: «Я так хочу», надо было повиноваться. Маршал низко поклонился Людовику XV и в ту минуту, когда король входил в свою квартиру, направился через улицу в дом, находившийся напротив.

Войдя в большую комнату, он тяжело опустился в кресло, глубоко вздохнул, и его окружили слуги.

— Разденьте маршала и отнесите в постель, — приказал Пейрони, последовавший за маршалом по повелительному знаку короля.

— Что мне нужно делать? — спросил маршал.

— Я вам уже говорил: все или ничего!

— Если так, ничего!

— Это легко.

И Пейрони направился к двери со своей обыкновенной порывистостью, затем, перейдя улицу, вошел в дом, где жили король и дофин.

Людовик XV, отпустив всех его сопровождавших и оставшись наедине с Ришелье, открыл письменный стол и, взяв оттуда запечатанное письмо, сказал герцогу:

— Отправьте, дорогой герцог, немедленно это письмо по адресу. Пусть его передадут мадам де Помпадур в собственные руки.

— Государь, все будет исполнено в точности.

Он поклонился и вышел из апартаментов короля.

Было около полуночи, когда он оказался на темной и пустынной улице и быстро дошел до дома, который находился рядом с домом короля. В ту минуту, когда он переступил порог, лакей, открывший дверь, сказал:

— Вас кто-то ожидает.

— Кто? — спросил Ришелье.

— Господин, отказавшийся назвать свое имя.

— Где он?

— В гостиной.

Ришелье проворно взбежал по ступеням лестницы и, поднявшись на первый этаж, открыл дверь.

В комнате, освещенной двумя свечами и убого меблированной, сидел человек, закутанный в большой плащ. При виде Ришелье он встал, и плащ упал на спинку стула.

— Граф де Сен-Жермен! — воскликнул Ришелье с удивлением. — Когда вы приехали?

— Десять минут назад.

— Откуда вы?

— Из Парижа, герцог.

— Добро пожаловать, граф. Чему я обязан счастьем видеть вас?

— Этому письму, которое мне поручено передать вам в собственные руки.

Сен-Жермен подал Ришелье письмо, изящно сложенное, надушенное. Ришелье распечатал его.

— Письмо от мадам де Помпадур! — сказал он.

Он внимательно прочел письмо, потом, опустив руку, державшую его, пристально посмотрел на графа Сен-Жермена, лицо которого было бесстрастно.

— О! — сказал он с выражением великого удивления. — Она сама передала это письмо?

— Третьего дня вечером.

— И вы отправились в путь?

— Без промедления.

Ришелье, очевидно, размышлял.

— Во всяком случае, это будет великолепно, — сказал герцог.

— Безусловно, герцог.

— Простите мою нескромность. Почему она именно вам дала такое поручение?

— Потому, что она действует по моему совету.

— Очень хорошо, граф.

— И я не хотел посылать письмо мадам с курьером. Я взялся доставить его лично, чтобы в дороге обдумать все обстоятельства.

— Вы благоразумно поступили.

Ришелье опять погрузился в размышления и, протянув руку графу, сказал:

— Благодарю вас.

XIII

Английский генерал

В то самое время, когда Ришелье, вернувшись к себе на квартиру, встретил графа де Сен-Жермена, этого загадочного человека, которым интересовалась вся Фракция, в низкой и узкой комнате, через два дома от того, что занимал герцог, происходило тайное совещание.

Граф де Шароле сидел в кресле у стола. Напротив него стоял человек высокого роста, широкоплечий, сложенный, как колосс. Голова этого человека имела угловатую форму, лицо было довольно красиво, густые волосы покрывали его голову, а огромные усы, длинные и густые, спускались ниже подбородка. Этот человек держал в руке бумаги.

— Это все? — сказал он.

— Да, — ответил граф Шароле и встал. — Когда вы вернетесь? — спросил он после непродолжительного молчания.

Человек улыбнулся и ответил:

— После поражения французской армии.

— А потом?

— Мы уедем, принц, мы окажемся в Варшаве через две недели: вы — на троне, а я на ступенях трона, и я первым закричу: «Да здравствует король!»

Лицо графа слегка покраснело от удовольствия, глаза его оживились.

— Князь, — сказал он, вставая, — вы не лжете?

— Зачем мне лгать? Вы мне нужны, а я нужен вам, стало быть, мы можем рассчитывать друг на друга.

Человек собрался встать и уйти.

— Куда вы идете? — спросил Шароле.

— Туда, куда я должен идти.

И он указал на бумаги.

— Мое имя не должно фигурировать во всем этом. Приходите завтра в девять вечера.

Князь вышел. Он спустился по лестнице с такой легкостью, что совершенно было невозможно слышать шум его шагов. В передней он открыл дверь ключом, который держал в руке, и выскользнул, как призрак.