Рыцарь XX века

Так, в слезах, тяжко горюя, сын француженки Аиши и феллаха аль-Хамиси очутился в бедной деревушке, где не было ни одного грамотного человека и не было школы. Его поразило убожество старого дома, где первый этаж был для скота, а наверху в низеньких комнатах жили люди. Кудахтали куры, блеяли овцы, жевали ослы. Даже прислуга в доме матери была одета лучше и чище бабушки. Эта пожилая женщина в темно-синем одеянии, с черным платком на голове и татуировкой на подбородке пугала его своим суровым выражением лица. Она старалась быть приветливой, говорила ласковые слова, но вызывала только неприязнь. Мальчик забился в угол деревянной суфы, прикрытой потертым одеялом, закрыл лицо и не переставал всхлипывать. Впервые в жизни ему показалось, что сердце хочет вырваться из груди. Несчастье его было безмерно. Он не хотел видеть отца, бабушку и дедушку, которые неустанно предлагали ему сласти. Он старался представить себе мать в голубом шелковом платье — веселую, смеющуюся и такую ласковую в это утро. Как она перенесет разлуку с ним? Что она подумает о своем сыне? Найдет ли его? Зачем он пошел на улицу? Почему не спрятался в доме?

Мальчик уснул, но долго еще слышались стоны. Он метался во сне, а отец, сидя рядом, не спускал глаз с малыша. Лицо отца казалось каменным, неподвижным, лишь тяжкие вздохи выдавали его волнение.

Абдель Малик аль-Хамиси отлично понимал, что сделал мальчика несчастным, разлучив его с любимой матерью. Он понимал, что принес горе Аише. Однако он не мог поступить иначе. Об этом говорили ему родители, родственники и соседи. Они считали, что мальчика должен растить отец, нельзя доверять женщине воспитание мужчины. К тому же Аиша не хочет принять веру Аллаха. Откуда ей ждать покровительства и милосердия? «Нет, это не зло. Похищение сына я совершил с благословения Аллаха, милосердного и милостивого», — думал Абдель Малик.

Всю ночь отец сидел у изголовья сына, который впервые оказался под его покровительством. А маленький аль-Хамиси впервые лег спать голодным, неумытым, в грязной, запыленной одежде, с недетской печалью в сердце.

Его разбудил голосистый петух. Он долго возвещал наступление утра своим кукареку. Абд ар-Рахман вскочил в испуге. Дома нет петуха, где он? Что это за темная, мрачная комната? Почему он в одежде? Где мама? И вдруг вспомнил вчерашнее утро, появление высокого худого человека, который назвал себя отцом. Вспомнил стариков, как они суетились вокруг него, когда он плакал и просился домой. Вспомнил и ужаснулся. Что делать?

Отворилась дверь, вошла бабушка в черном платке с миской горячих бобов. Положила перед внуком свежую лепешку, предложила кружку козьего молока. Мальчик отвернулся, помолчал, а потом во весь голос закричал: «Хочу домой! Отпустите меня к маме!»

Бабушка кинулась утешать его, пришел отец и стал увещевать. Просил смириться, так положено. В семь лет отец может забрать сына, чтобы растить его разумно и правильно.

— Хочу домой! — твердил Абд ар-Рахман. — Не буду есть! Я убегу!

Бабушка не находила слов утешения. Всю ночь она проплакала, видя печаль сына и внука. Но разум подсказывал ей, что сын сделал доброе дело. Во имя Аллаха он спас Абд ар-Рахмана. Мальчика должен растить отец.

Прошло несколько дней. Маленький аль-Хамиси не хотел примириться с насилием. Он не выходил из дома, молча сидел у окна и смотрел на шумный двор, полный живности. У самого окна стояла на привязи белая козочка. «Ей нельзя уйти из этого дома, — подумал Абд ар-Рахман, — она привязана. И мне нельзя». Он с тоской прислушивался к скрипу колеса, подающего воду на поле. Иногда доносились голоса женщин, усмиряющих крикливых детей. Так шли дни.

Как-то он вышел на деревенскую улицу. Вблизи дома стояли две пожилые женщины. Они о чем-то говорили, но, увидев мальчика, обернулись и долго молча смотрели на него. Бабушка, следившая за каждым шагом внука, желая сделать ему добро, чем-то угодить, вышла к нему спросить, не хочет ли он познакомиться с соседскими мальчиками. Она прежде всего увидела молчаливых женщин, устремивших свой взор на внука.

— Аллах, милостивый! — прошептала бабушка. Подошла, взяла за руку Абд ар-Рахмана и повела во двор.

— Не показывайся на глаза этим женщинам, — сказала она, — они могут сглазить.

Спустя несколько времени, соседка зашла к бабушке, чтобы занять немного соли. Она посмотрела на Абд ар-Рахмана и сказала громко:

— Твой маленький аль-Хамиси красивый мальчик. Даже очень красивый, и мне кажется — умный.

— По воле Аллаха! — ответила бабушка сурово, подавая соседке соль в тыквенной баклашке. — Завистники, — сказала она деду, — следят за малышом. Как бы не заболел.

Вечером, на закате, когда солнце стало красным, бабушка подошла к внуку и, к удивлению мальчика, отрезала край его курточки. Затем посыпала этот кусочек ткани щепоткой соли и тут же сожгла на старом медном блюде. Дымящееся блюдо она поднесла к Абд ар-Рахману, окурила его и, собрав пепел, посыпала голову внука.

Невозможно передать изумление мальчика. То, что он увидел, было похоже на колдовство из сказки. Он не сдержался и спросил:

— Зачем это, бабушка?