Рыцари ее мурлычества (СИ)

Выглядела та женщина шикарно: прическа, макияж, средней длины юбка, высокие каблуки, короткий, приталенный пиджак, модная сумка. За ней шлейфом тянулся аромат терпких духов, которые раздражали мои рецепторы. В носу тут же защекотало. Я чуть не чхнула. Зажала нос и выдохнула. Выглянула в окно. На улице женщину ждала иномарка, в которую она села и укатила прочь.

— А я думала, она вспомнила, что у нее есть сын… — я была о ней слишком хорошего мнения.

В квартире Йорика раздался странный звук, напугавший меня до нервного тика. Будто что-то не просто упало, а при этом сотрясло стены и пол.

Как бы это не Ярослав от радости в обморок грохнулся. А то столько радости в собственный день варенья: маман лично явилась, звонить не стала!

Я подошла к двери, удивилась тому, что она не заперта и прокралась в помещение.

В квартире было темно. Йорик не слышал моих шагов. Он все еще стоял, упираясь окровавленным кулаком в стену. И плакал. Молча, без всхлипываний, кривляний. Так плачут только настоящие, сильные мужчины, которым сделали очень больно.

Наверное, на свете нет ничего печальней этого зрелища. У меня внутри все перевернулось, ноги стали ватными и у самой ком к горлу подкатил. В общем, все признаки того, что я вот-вот свалюсь в приступе паники и страха.

Парень шумно и прерывисто задышал, потом выдохнул и пошел на кухню. Сел, зажег сигарету, но так и не закурил. Он зажал кулак между зубов, чтобы заглушить рвущиеся из горла всхлипы. Видимо мать вовсе не с поздравлениями пришла. На моей памяти за пять или семь лет она ни разу не удосужилась позвонить ему, сказать: «С днем рождения, мой мальчик!». Да хоть бы поинтересовалась его здоровьем. Несмотря на то, что она выносила его, родила в муках, к Ярославу та женщина мгновенно остыла и относилась, как к постороннему человеку. Вместо «Ты кушал, Ярослав?» он слышал от нее: «Передай тому мужчине (отцу Ярослава), чтобы он завтра же связался с моим адвокатом и передал документы! Я обращаюсь в суд!» или «Передай этому, что он мурло! И мой Юра (Слава, Гога, Иннокентий — имена менялись в зависимости от смены любовника) в порошок его сотрет!». Представить, как чувствовал себя парень невозможно. Я удивляюсь почему он не возненавидел весь женский род. Так же я не понимала, как Бог мог допустить существование подобных женщин?

Я не могла так долго смотреть на него в темноте. Боясь, что Йорик разозлится, я все равно пошла к нему. И крепко обняла. Он сначала замер, хотел отругать меня, выдворить, но потом прижался и не сдерживал слез.

— Тише! — шептала я, сознавая: кроме меня никто не подарит ему это тепло, никто не поддержит и не успокоит.

Плакать в одиночку, пить, заглушая боль — это не наше кредо. Мы предпочитали бежать со всех ног от несчастий и злости, туда, где можно развеяться и посмеяться, забыть о горе. Потому мы с Йориком быстро собрались и отправились в парк.

Вот скажу вам, что некоторые аттракционы совершенно не предназначены для меня. Например, «Адреналин». Я из их «поясов безопасности» (или как они там называются — эти железяки с паралоном, прижимающие тебя к креслу), могла выпрыгнуть в любую секунду. Даже если нас еще не подняли вверх.

Пока мы ждали возвращения техника, я успела шесть раз сгонять в комнату нужд, вернуться и сесть на свое место не поднимая перекрытий безопасности.

Йорик давился смехом, наблюдая за реакцией людей.

— Киса, может прокатимся на чем-то другом? — посмеиваясь спрашивал он.

— Не! И такое сойдет. — Отказывалась я, потом повернулась к соседу. — Молодой человек, если, когда мы приземлимся… ну всякое бывает… вы — того, а я нет — можно я ваш мобильный себе оставлю?

Наивный вопрос, но как занервничал парень!

Мои издевательства радовали и веселили Ярослава, потому я продолжила испытывать чужие нервы на прочность. Я могла бы весь день работать клоуном, лишь он больше не вспоминал о матери и не грустил.

— Яр? Значит записывай! Свой велосипед завещаю Ефиму! — нарочно громко декламировала я. — Ты пишешь? Молодец. Любимого медведя, если ты выживешь, конечно, передашь Лысому.

Пока Йорик давился смешками, изображая из себя секретаря, я снова повернулась к соседу.

— Простите, а вы не смотрели новости? Как там себя чувствуют жертвы этого аттракциона, попавшие в больницу на прошлой неделе? А то если их не выписали, то для нас палаты не найдется…

Это была последняя капля. Парень отстегнул ремни безопасности и ушел.

— Наверное, ему адреналина итак хватает. — Заключила я. Сбоку раздался сдавленный хрюк друга. Йорик уже покраснел от смеха.

Но тут внезапно вернулся техник и включил аттракцион. Наши сидения медленно подняли нас на высоту четвертого этажа и задержали на мгновение. Я почувствовала собственное сердце, забившееся в пятки.

— Ы…ы…ы — только и смогла выдавить из себя я.

— Киса, кажется, я знаю, как выглядят женщины во время родов! — выдал Йорик, глянув на меня, судорожно хватающую воздух ртом.