«Рыцари церкви». Кто они? Очерки об истории и современной деятельности католических орденов

–Да, последние три километра мне пришлось идти пешком, – устало отозвался Хельмут. – Но депеша от фамильяра Габсбурга весьма срочная, господин Конрад. И завтра же необходимо созвать на совещание весь бальяж Лотарингии, здесь же, в Трире. Придётся повертеться. Расходы берёт на себя гроссмейстер, который завтра прибывает в Трир из бальяжа Кобленц.

– Пойду распоряжусь, чтобы вам принесли сухое бельё и что-нибудь на ужин. Должно быть, вы не только промокли, но и изрядно проголодались. Ах да, – спохватился он на полдороге, – я ведь забыл представиться.

– Бросьте, господин причетник, – махнул рукой комтур, – я же знал, куда шёл.

Когда Конрад возвратился со служанкой, Хельмут уже спал в кресле. Резкие черты его лица смягчились во сне, и теперь было видно, что ему не больше тридцати лет.

– Какой красавчик! – восхищённо прошептала служанка.

Конрад выхватил у неё из рук бельё и дал подзатыльник.

– Хватит глазеть. Иди позови Ханса и отправляйся спать.

Служанка обиженно фыркнула и удалилась.

Причетник ещё долго стоял возле спящего комтура…

А на следующий день состоялось экстренное заседание рыцарей Тевтонского ордена лотарингского бальяжа в Трире…

События эти разыгрывались отнюдь не во времена средневековья и не являются плодом фантазии автора. Место действия – город Трир, земля Рейнланд-Пфальц, ФРГ; время действия – 80-е гг. нашего столетия, действующие лица – комтур рыцарей-монахов Тевтонского ордена Хельмут и брат причетник Конрад.

Как, могут удивиться наши читатели, неужели в конце XX в. необходимо ворошить прошлое и напрягать память воспоминаниями о каких-то тевтонцах, известных нам, пожалуй, только благодаря кинофильму «Александр Невский»?

Какую же роль играет на европейской арене сегодня этот католический духовно-рыцарский орден? И с помощью каких ухищрений ему удалось остаться на плаву в наш век? Но прежде обратимся к истории.

***

Предтечей тевтонцев явились германские завоеватели VIII в., положившие начало агрессии и военному разбою на многострадальном Европейском континенте. Вторжение немецких орд в славянские земли к востоку от рек Лабы, Одры и Вислы было как бы увертюрой к той длительной и кровавой эпопее, которая позднее будет названа «Дранг нах Остен» – «Натиск на Восток».

Уже начиная с Х в. немецкие феодалы вели агрессивную политику в отношении заэльбских славян, населявших южное побережье Балтийского моря между Эльбой, её притоком Салой и нижним течением Вислы. Немецкие разведчики-миссионеры так писали о богатствах славянских земель:

«Вся страна изобилует множеством дичи – оленей, диких быков и коней, медведей, вепрей, свиней и иных всяких зверей. Там множество масла от коров, молока от овец, жира от баранов и козлов, обилие мёда, пшеницы, конопли, всякого рода овощей, фруктовых деревьев».

Именно тогда был начат многовековой крестовый поход, обагривший кровью Европу и Азию и оставивший после себя руины и пепелища городов и деревень. Этим «крестовым» путём шли тевтонские и ливонские псы-рыцари (так называл этих католических завоевателей К. Маркс), прусские юнкера, германские милитаристы времён первой мировой войны и гитлеровские «белокурые бестии».

Исторические хроники донесли до нас леденящие душу подробности деяний средневековых германских рыцарей, отличавшихся неимоверной жестокостью даже по сравнению со своими тогда ещё полудикими соседями. Король Генрих I Птицелов в первой половине Х в. подчинил себе славянские племена гаволян, ратарей, укрян, ободритов. Когда его войска взяли городок гломачей Гану, король приказал перебить всех взрослых жителей, а детей превратить в рабов.

«Много крови было пролито здесь, – пишет историк Гизебрехт, – потому что и с вендами (полабскими славянами. – Б. П.) Генрих не церемонился. Уже целое столетие господствует немецкая жизнь между Лабой и Одрой, но она привилась на почве, где каждый шаг полит кровью. То было железное время, когда немецкие обычаи, язык, а с ним христианство насаждаемы были в этих странах. Как железо, легла рука саксов на вендов и раздавила их».