Рыцарская сказка

– Послушай, Арнульф, или я схожу с ума, или передо мной кто-то летает, – сказал Иоганн и сел.

– Господи! – закричал Арнульф не своим голосом. – Господи, Иоганн! Господи…

– Да перестань ты визжать! – приказал Иоганн и встряхнул Арнульфа.

– Иоганн, быстрее зажги факел, быстрее. Это летучие собаки-вампиры. Господи, мы пропали. Они же питаются кровью, и раз вылетели на охоту, обратно не уберутся, пока не напьются крови хотя бы одного человека. Иоганн, факел, быстрее зажги факел, они боятся огня. У нас же был факел, его забыли надсмотрщики.

Иоганн нащупал факел, взял огниво, которое хранил Арнульф, и попытался добыть огонь.

– Быстрее, Иоганн, быстрее, вот-вот соберется вся стая, и мы пропали.

Иоганн зажег факел и, глядя на перекошенное от страха лицо Арнульфа, совершенно спокойно спросил:

– Послушай, а что же делать, когда догорит факел? Мы будем бессильны перед ними, а сами они, как ты говоришь, не уберутся… А?

– Иоганн, ради всего святого, не бросай меня, не бросай, Иоганн, – Арнульф забился в истерике.

– Где ты видел это святое? Хочешь, чтобы я сдох тут рядом с тобой, а ради чего? Или мне за это спасибо кто скажет? Но что мне от этого спасибо! – закричал изо всех сил Иоганн.

– Пожалей меня, Иоганн, пожалей старика, ведь есть же у тебя сердце, я знаю, Иоганн, ты добрый… Не бросай, как же ты жить будешь после этого с больной совестью?

– О чем ты, безумный, кто думает о совести перед смертью? – порывисто ответил Иоганн.

Иоганн поднялся, ноги хоть и с трудом, но держали. Он поднял факел над головой и стал оглядываться. Вдруг из темноты бесшумно вынырнуло какое-то существо, и Иоганн успел разглядеть огромную летучую мышь с мордой бешеной собаки. Из зубастой пасти бежала слюна, маленькие глаза выражали бесконечную злобу и жажду крови. Иоганн пошатнулся. Появилась еще одна летучая мышь, еще и еще. Иоганн не выдержал и, не слушая отчаянные вопли Арнульфа, бросился бежать. Через несколько шагов он упал и пополз, не выпуская из рук факела. Его била дрожь, сердце то замирало, то колотилось с удесятеренной силой. Он прислонил факел к стене, а сам закрыл глаза и заткнул уши руками, но вопли Арнульфа все равно были слышны.

–1

Господи, да не кричи ты так, – зашептал Иоганн, – не кричи.

Он изо всех сил прижал ладони к ушам, поджал под себя ноги и нагнул голову. Он сидел так до тех пор, пока не почувствовал, что погас факел, потом открыл глаза. Было темно и тихо. Иоганна охватил ужас, он оцепенел.

Наутро пришли стражники и обнаружили мертвого Арнульфа и окаменевшего Иоганна.

– Что, парень, натерпелся страху? – обратился один из них к Иоганну, но ответа не дождался. – Ну ладно, Иоганн, это ты? Да?

– Да он, он, больше некому, – сказал второй.

– Тогда пошли. Слышишь или нет? – снова обратился к Иоганну первый.

Надсмотрщики подняли Иоганна на ноги и повели с собой, поддерживая под руки.

– Ну, парень, тебе и повезло, никого еще отсюда наверх не поднимали, а тебя приказали. Счастливчик, ничего не скажешь.

До Иоганна совершенно не доходил смысл сказанного, он как будто спал на ходу.

– Счастливый-то он счастливый, только что его наверху ждет, неизвестно, – сказал второй надсмотрщик.

– Да уж все не хуже, чем здесь.

– Неизвестно, где найдешь, где потеряешь.

– Ну, что он здесь потерял, наверху уже не найдет.

Дальше они шли молча и скоро добрались до главной выработки, где находился единственный выход наверх.

Часть 2

ГЛАВА 2.1

Странствия Принца длились уже вторую неделю. Радостное настроение, вызванное отъездом из родительского дома, который стал тесен двадцатилетнему юноше, не покидало его, и чем дальше он уезжал от родных мест, тем смелее и безрассуднее становились его мысли и мечты, тем сильнее его охватывало волнение от предвкушения приключений. Улыбка, навеянная приятными раздумьями, не сходила с безусого лица, а руки, еще не огрубевшие, но уже умеющие держать меч, нетерпеливо подергивали поводья, поторапливая коня.

Летний день дышал теплом. Солнце уже высоко поднялось над краем земли, но лучи его еще не стали грубыми и обжигающими. Белесые облака неподвижно висели в небе, а воздух заполняли липкое жужжание и густой запах свежей зелени. Путь принца пролегал по едва заметной тропинке, которой, как видно, редко кто пользовался. Слева расстилался луг, а справа шумела дубрава, вдалеке виднелась излучина реки. Сноп солнечных лучей разбивался о могучие кроны дубов на отдельные лучи-соломинки, которые старались попасть Принцу прямо в глаза, заставляя его временами жмуриться. Но ни это, ни веселое щебетанье птиц, ни даже непочтительные ветви деревьев и кустарников, откровенно грубо задевавшие, а порой и хлеставшие Принца, не могли привлечь его внимания. Он не следил за дорогой и не думал о том, куда она ведет, потому что решился положиться на судьбу. Опасный шаг – это все равно что отдаться на волю бурной горной реке, стремительно несущейся между огромных скал, за любой из которых может оказаться водопад. Но в двадцать лет кажется, что ты родился под счастливой звездой и тебе уготована необыкновенная судьба, надо лишь идти ей навстречу.