Рыжая помеха

Спала целыми днями, ела и думала о том, как было бы хорошо вернуть то замечательное время, когда не знала я, кто такой Курагин, не думала ни о чем плохом, веселилась и кайфовала.

За что такие мучения, непонятно.

После двух суток сна и обжорства встала на весы, охренела и решила завязывать с жалостью к себе.

В конце концов, из-за еще одного неподходящего парня жизнь моя не прекратилась.

Все будет хорошо!

В телефоне был вагонище пропущенных, и немалая часть из них — Макса. Вышел, значит, и сразу мне названивать…

Но разговаривать с ним я пока что была не готова. И вообще не думаю, что когда-нибудь смогу.

В основном, потому, что не уверена, что выстою.

Макс… Он же такой… На него смотришь — и голова отключается. Он несет черти что, а ты веришь. И вопросов лишних не задаешь.

Мозг задурит опять, если близко подпущу.

Понятное дело, что такие мысли не делали мне чести, как разумному человеку и дочери генерала, но прятать голову в песок я не привыкла.

Что есть, то есть.

Слаба ты на передок, Света Старицкая. Причем, только перед одним парнем.

Ужасное ощущение, если честно.

В универ я явилась с вполне осознанным решением не общаться с Максом. Просто избегать его, пока не приду в себя немного.

К тому же, вполне возможно, что он еще и не придет. Может, отчислили? Это был бы вполне логичный шаг со стороны деканата.

Макса в самом деле нигде не было видно, а специально я его не искала. И даже немного расслабилась, выдохнула.

Как оказалось, зря.

Потому что после второй пары в вестибюль влетели несколько парней и заорали, что на улице драка. Что Макс бьет Краса.

Опомнилась я уже на бегу к курилке.

Мыслей не было вообще никаких, одно только беспокойство за этого идиота, сейчас имеющего все шансы влететь опять надолго в тюрьму. И зачем тогда все мои хлопоты?

Но Макс управился быстро, и, судя по всему, вообще не пострадал, потому что шел мне навстречу своей привычно расхлябанной походкой городского хищника.

И тревога моментально переплавилась в дикую злобу.

Я, не заботясь о том, что могут обо мне подумать, налетела на него и пару раз чувствительно съездила по морде.

Он изумленно выругался, перехватил сначала одну руку мою, потом вторую.

И мы так и замерли посреди двора, глядя друг на друга злыми глазами. Верней, я смотрела зло, а он… А он — как всегда! Так, что голова кружилась и губы сохли!

Идиотская реакция на него! Идиотская!

— Ты чего, Светик? — спросил он негромко, не отпуская моих запястий и подтаскивая меня к себе ближе.

— Идиот! Какого хрена ты опять? Только вышел… — зашипела я, пытаясь вырвать руки.

Вокруг нас собирались зрители, и Макс, оглядевшись, скривился и потащил меня прочь, к той самой курилке, куда я не добралась изначально.

Я тоже понимала, что свидетелей многовато, и потому не сопротивлялась.

Мы дошли до курилки, там сидел, прислонившись к стене и зажимая окровавленный нос, Красцов.

Я уставилась на него в ужасе. Потом перевела взгляд на Макса, на его сбитые костяшки… Правда, значит…

— Крас, свалил, — коротко скомандовал Макс, заступая мне дорогу и не позволяя лишний раз посмотреть на бывшего.

— Сука ты, Курагин, — прохрипел Крас, поднимаясь и кособоко топая в сторону универа, — ну бывай. Созвонимся.

Я проводила его взглядом, ошеломленная последними словами. Это правда, значит? Правда?

Если до этого я немного сомневалась в словах брата, то после…

— Светик… — Макс прислонил меня к стене, упер руки по обе стороны от лица, наклонился, чуть ли не прижимаясь ко мне лицом, — Свет… Прости меня…

— За что, Макс?

Я смотрела на него и непроизвольно совершенно тянулась навстречу… Его близость, запах тела, глаза невероятные… Господи, Макс… Зачем ты так? Со мной? Я же… Я же влюбилась в тебя…

— За эту сцену. И за ту, в универе… Свет… Ты имеешь право возмущаться, спрашивать…

— Да? Хорошо. Скажи мне, что ты не связан с наркотиками, Макс.

Я сразу задала самый главный вопрос. Основной. И смотрела внимательно.

Скажи, что не связан, Макс. Скажи!

— Свет… Тут все непросто…

Я ударила его по лицу в этот момент. И оттолкнула.

— Не подходи ко мне, никогда.

Развернулась и пошла прочь.

И все ждала, думала, догонит… Зачем?

Глупая такая, Господи… Слабая Света.

Я сбежала из универа, не в силах выносить происходящее, уехала к себе на квартиру. И там проревела до вечера, горько переживая свое поражение очередное.

Ну а вечером приняла душ, приложила корейские патчи к глазам и позвонила сначала Вале, а потом Сашке.

Витька был на работе, она сидела у родителей с Арсюшей. И после уговоров согласилась на два часа оставить сына и сгонять со мной в караоке.

Витька, судя по всему, был не особо счастлив, что его жена мотается по злачным местам, но не возражал, потому что я по телефону обозвала его крепостным помещиком и рабовладельцем.

Родители мои были только рады, что им с внуком дали поиграть подольше.

Ну а Сашка…

Сашка, как всегда, прекрасно чувствовала момент, когда мне нужна жилетка.

За полчаса я рассказала ей итог своего неудачного романа, поплакала, тяпнула три шота текилы, и теперь ужасно хотела выть.

Точнее, петь.

И остановить меня в это момент было невозможно.

— Так… Вот это буду!

— Ой… Не надо, Свет…