Рыжая Соня и Врата Немедии

— А что ему от нас нужно? — Мужчина тщетно попытался отряхнуться; от злого, пронизывающего холода у него зуб на зуб не попадал.

— Не знаю, может быть, еще один горшок с его сине-черной физиономией — видел, сколько их там? — пожала плечами Соня, обхватывая плечи руками и пытаясь хоть как-то согреться.

— Я ему такой сделаю, — пообещал Муонг, — я же тебе говорил, что когда-то был неплохим гончаром, давно, правда.

— И оружейником, — вздохнула девушка. — Но он про это не знает. Как его хотя бы зовут?.. Тал… Таллок… нет, как-то по-другому…

Очередная молния заставила ее шарахнуться в сторону, из-под ноги посыпались камни, и Соня едва удержалась, чтобы не сорваться с уступа.

— Тлалок! — вспомнила она. — Да, точно, Тлалок! Эй, — девушка сжала кулак и погрозила мрачным, почти черным небесам, — прекрати нас мучить!

— Вряд ли он тебя слышит, — усомнился Муонг, — мы для него все равно что муравьи, но ты вечно ни к кому не проявляешь уважения, а это плохо.

— Будет еще хуже, когда он стряхнет нас вот хоть в эту расщелину, — возразила Соня. — Не буду я перед ним скакать, как горная коза. Хочет убить, пусть прямо здесь этим и займется, а развлекать всякую небесную дрянь я не собираюсь.

Черные дымные тучи продолжали тяжело накатываться на склоны, мерцая изнутри мощно и грозно.

Снова родился гул и рокот, заполнивший ущелье, словно водопады каменных глыб обрушились в темноту. Все вокруг утонуло в сырой и промозглой тягучей мгле, точно в склепе.

Впереди — тяжелый сгусток расплывчатой темноты… и тут же белый всплеск яростного огня полоснул по глазам, а грохот вдавил внутрь черепа перепонки в ушах.

Разбитая молнией скала развалилась на глыбы, которые, грохоча и прыгая, обрушились вниз… и снова тишина и темнота.

Сидя на мокром камне и пытаясь отдышаться, Соня коснулась рукой волос: ей показалось, что они шевелятся на голове сами собой, причем не от страха, ибо, как бывало с нею обычно, если доводилось оказываться в самой утробе стихии, девушка испытывала неизъяснимый восторг, оказывавшийся сильнее ужаса.

Бессознательно приглаживая волосы, Соня услышала, что они стрекочут, словно цикады, и со смехом взглянула на Муонга, делавшего то же самое, что и она: волосы упрямо выпрямлялись из-под ладони, и по ним метались искры.

Пальцы покалывало, точно иглой. Самым же удивительным было то, что над головой возникло сияние.

Она вытянула руку вверх, и пальцы начали мерцать, словно голубой факел, осветив холодным светом мутный туман. Муонг, подобно ей, тоже не чувствовал страха и смеялся от восторга.

— Боги, какая красота! — воскликнул он.

И тут началось нечто невообразимое. Грохот камнепада смешался с тонким, нарастаю-

щим до визга, свистом мелких камней, от которого сжалось все внутри.

— Берегись! — крикнула Соня, вжимаясь в углубление в теле скалы и увлекая за собой Муонга — и вовремя: камни пронеслись перед самыми их лицами, и ей наконец захотелось зажмуриться и представить себе, что вся эта фантасмагория — всего лишь кошмарный сон. Но если это смерть, мелькнула мысль, то все-таки хотя бы красивая…

— Поцелуй меня, Эльбер, — выдохнула она, обхватив своего спутника руками и прижимаясь к его влажным от тумана губам, чувствуя, как его тело немедленно откликнулось на ее страсть.

— Ненормальная, — нежно прошептал Муонг, сливаясь с нею в страстном поцелуе.

Древний бог Тлалок за долгие тысячелетия, наверное, не наблюдал ничего подобного. Эти люди поражали даже его воображение.

Искренне смеяться и любить друг друга, стоя на грозящем вот-вот рухнуть уступе — это не поддавалось никакому пониманию. Он для порядка сбросил еще десяток-другой камней и недоуменно притих.

— Давай попробуем подняться еще немного наверх, — предложила Соня, поправляя на себе остатки одежды, — тогда мы окажемся выше новой грозы: слышишь, вроде все успокоилось, может, успеем?

— Мы что, все еще живы? — с некоторым недоверием поинтересовался Муонг.

— Похоже на то. Я себя, во всяком случае, мертвой не чувствую. А наоборот, очень даже живой. Ну что, пойдем?..

Они осторожно покинули оказавшуюся спасительной расщелину.

Впереди, подобно крепостной стене, высилась еще одна скала. И у самой стены, словно арочный мост, сияла немыслимой тонкости и красоты радуга. Соня подбежала к цветному мосту, прошла под ним, снова вышла, вслух пересчитывая цвета.

— Да успокойся ты, — сказал Муонг, — просто стой и смотри. Такое раз в жизни бывает, и то не у каждого. Знаешь, этого Тлалока изображают неправильно. Был бы он таким жутким чудовищем, подобной красоты бы не сотворил.

Гроза ушла, сникла, и полыхала где-то уже за хребтом, будто кто-то бил там о кремень, высекая трепетные зарницы.

— Выше идти, конечно, можно, — продолжал мужчина, — но, по-моему, нам лучше поискать здесь селение — скоро ночь, а в темноте по горам лазить — не советую, знаешь ли. Да и обсушиться не помешает.

— Селение? Их может поблизости и не оказаться, — усомнилась Соня. — Сойдет вполне и пещера.

Спутники прошли еще немного и обнаружили, как показалось обоим, вполне подходящее для ночлега место.