Рыжеволосая девушка

Мы с Хюго поехали домой к Ферлимменам. Пальто Хюго упаковал и положил на багажник. Противоречивые мысли одолевали меня, пока мы ехали на велосипедах по гарлемским улицам. Наконец я не выдержала и слезла с велосипеда возле районной почтовой конторы, попросив Хюго подождать меня. На почте я купила открытку и ржавым пером нацарапала скверными казенными чернилами: Тележка с козьей упряжкой все еще едет. Девочка-кучер чувствует себя отлично.

Я написала на открытке адрес своих родителей. Они сразу поймут, кто ее послал, хотя имя отправителя я поставила вымышленное. Выражение «козья упряжка» сделалось у нас в доме излюбленной шуткой с тех пор, как я ребенком, проводя каникулы в Оверэйселе, поехала на такой тележке и свалилась в пересохшую канаву. Пусть отец и мать знают, что у меня все обстоит хорошо. Пора было подать им весточку о себе.

Охота продолжается

Ян и Карлин Ферлиммен радостно встретили нас, всячески выказывая нам дружеские чувства, и я поняла, что они очень беспокоились за нас обоих… Во время нашей экспедиции я почти не вспоминала о них, видя, что и Хюго на время выбросил Ферлимменов из головы. Карлин в тот же день поспешила испечь торт из крахмала и тонкой просеянной пшеничной муки, бережно хранимой в мешочке, а Ян, смущенно улыбаясь, вручил мне букетик весенних цветов; все его маленькое огородное хозяйство было опоясано широкой полосой зеленых цветущих кустарников; трава-колосняк на дальних дюнах колыхалась, отливая серебром; овощи взошли великолепно. Один только Хейс с трудом признал нас. Три недели — большой срок в жизни маленького мальчика. Но даже и он, глядевший на нас сначала испытующе и боязливо, улыбнулся, когда я показала ему пудреницу и, как обычно, с щелканьем открыла крышку. Казалось, будто солнышко засияло на его лице; он глядел на меня с восхищением, протянул мне ручки, растопырил пальцы и радостно закричал:

— Хейсу тоже сделать белый носик!..

Я заключила его в объятия, посадила к себе на колени. Пудра сыпалась с его мордашки. Я внезапно поняла, что чувствовала бы себя несчастной, если бы не сумела победить недоверия Хейса.

Вскоре Хюго и меня вызвали в Гарлем: в наш штаб поступила новая инструкция партии. Мы отправились туда, еще не вполне успокоившись после выговора, и застали в штабе Флоора. В первый момент он тоже как-то косо поглядел на нас, но в общем держал себя так, что никак нельзя было заподозрить, будто он относится к нам двоим хуже, чем к остальным товарищам. Очевидно, руководство Совета Сопротивления решило отменить сделанный нам Флоором выговор. За это я была несказанно благодарна старшим товарищам.

Флоор и все члены нашей группы уселись вокруг стола. С пунктуальностью, присущей уроженцам Северной Голландии, Флоор начал объяснять, какие задачи стоят перед нами. Теперь, когда второй фронт фактически уже открылся, не исключено, что союзные войска прорвутся во Францию. А это означает, что военные действия могут быстро перекинуться на север, поскольку после Франции у немцев должны быть отторгнуты Бельгия и в первую очередь Голландия, как морские форты. На этой стадии войны, подчеркнул Флоор, нам предстоит задача парализовать главный нерв немецкой военной машины — коммуникации. Если повезет нам, то есть тем порабощенным народам, которые пытаются порвать свои цепи, и если мы поможем англичанам, то освобождение, вероятно, возможно в недалеком будущем… Разумеется, сказал Флоор, глядя по очереди на всех нас, следует не исходить из последнего, а поставить его перед собой как конечную цель. Нельзя подвергать себя излишнему риску. Группы сопротивления должны больше общаться друг с другом. В ожидании предстоящей тяжелой борьбы гарлемский Совет Сопротивления получил особое задание: собирать продовольствие в районах вокруг Гарлема, в особенности в польдере Гарлеммер Меер. Подполью понадобится много средств, но главным образом продовольствия.

Услышав такое сообщение, все мы несколько озадаченно и разочарованно переглянулись. Франс почесал затылок, будто ожидал услышать совсем иное. Хюго как-то загадочно улыбался. Флоор по-прежнему говорил с невозмутимым видом, и мы не могли понять, как сам-то он относится к данной инструкции. Во всяком случае, ясно было, что он в точности выполнил возложенное на него поручение. Он заявил, что Франсу и Руланту придется взять на себя руководство по заготовке запасов продовольствия, и добавил, как бы желая утешить нас, что в настоящий момент эта работа чрезвычайно важна для Сопротивления. Она даст возможность подготовиться к более крупным операциям…

Мало-помалу товарищи, видимо, примирились с такой перспективой. Флоор быстро закончил свое сообщение. Неожиданно он повернулся ко мне и Хюго, бросил на нас пристальный взгляд, который как будто не сулил ничего хорошего, и сказал, что хочет минутку поговорить с нами двумя. Товарищи послушно вышли из прокуренной комнаты, и мы, сидя наедине с Флоором, вдруг почувствовали себя с ним как-то неловко и непривычно.