Фюрер заявил поэтому – и рейхсляйтер Борман тут же известил рейхсминистра Ламмерса, – что желает в любом случае организовать защиту наименований высококачественной продукции. И для этого вовсе не требуется устраивать тянущийся несколько лет судебный процесс, все будет сделано очень быстро, просто и недвусмысленно. Например, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы берлинская фирма изготовляла «Кёльнскую воду». Следует защищать наименование «Кёльнская вода» и не позволить фирмам из других городов называть так свои изделия. Поскольку помимо двух фирм с мировым именем, «Иоганн Мария Фарина напротив Юлихплац, 10» и «4711 Фердинанд Мюлен», никто больше в Кёльне не изготовляет «Кёльнскую воду», то нужно закрепить за ними этот товарный знак, к тому же на рынке косметических изделий только их продукция превосходит французскую. Даже в самом Кёльне никому не будет больше позволено выпускать «Кёльнскую воду». Такое распоряжение совершенно необходимо, иначе какая-нибудь берлинская фирма откроем в Кёльне свой филиал под другим названием и будет изготовлять «Кёльнскую воду».
Некоторые остроты Хевеля на кёльнском диалекте и его шуточный рассказ о том, как он намеревался войти в семью Мюлен, до такой степени рассмешили фюрера, что он даже несколько раз прикрывал глаза рукой.
Затем шеф завел разговор о своем последнем посещении Кёльна (накануне войны), когда несколько сот тысяч человек встретили его такой овацией, какой он никогда в жизни не слышал. И когда он появился на балконе отеля «Дом», вся толпа пришла в такой восторг, что принялась раскачиваться взад и вперед.
Природа, климат и вино сделали кёльнцев вообще очень милыми и приятными людьми, и юмор их тоже очень милый в отличие от ядовитого юмора берлинцев и грубоватого юмора мюнхенцев.
Но прекраснее всего было пение кёльнского мужского хорового общества в конце митинга. В настоящее время это лучший хор Германии. Он исполнил «Нидерландскую благодарственную молитву». И когда он, фюрер, покинул «Рейнландхалле», то зазвонили все рейнские колокола.