С четырех сторон горизонта

От Великой Китайской стены отправлялось большое посольство: более ста человек шли отыскивать пути к юэчжи. Путешествие началось. Всадники скрылись за горизонтом. Сколько месяцев, может быть, лет пройдет, прежде чем они снова увидят отчие земли. Многим ли суждено вернуться на родину? Годы шли, а посольство не возвращалось. Уже начали забывать о пропавших без вести, когда путь их был завершен. Беспримерное странствие длилось целых тринадцать лет, и вернулись из посольства лишь двое.

Летописец повествует об испытанном в скупых точных словах: и о том, как Чжан Цянь был захвачен гуннами и лет десять пробыл в плену, и о том, как он все эти годы хранил знак своего посольского звания — посольский бунчук, и о том, как бежал из гуннского плена. Он попал в страну, которая называлась Давань, встретил там радушный прием, а потом наконец добрался до земель юэчжи. Но за десять лет совершаются многие перемены. Пока он находился в плену, юэчжи откочевали на новые места, где они не подвергались нападениям гуннов и сами покорили чужеземные племена. Дипломатическая миссия посла не могла в этих условиях оказаться успешной. И вот начался долгий обратный путь. И опять плутания в безводной пустыне, и опять переходы в горах; снова схваченный гуннами, он, спустя год, опять убегает из плена.

Договора о военном союзе с народом юэчжи Чжан Цянь не везет в императорский двор. Но разве те сведения, что хранит его память, не драгоценны? Минуют столетия, но останутся в истории открытий скитания человека, проложившего путь в неведомый западный край из далекой страны Востока.

«В Давани находится до семидесяти больших и малых городов; народонаселение простирается до нескольких сот тысяч», — так излагается в летописи рассказ Чжан Цяня. Путешественник сообщает о том, что даванцы ведут оседлую жизнь, сеют рис и пшеницу. Добавим еще для читателя, что Давань — это Фергана.

Путешественник дает описание многих стран и народов. Одни земли видел он сам, о других собрал сведения в дальней дороге. Он прошел через всю Центральную Азгю, вдоль подножий горных хребтов, по окраинам пустынь Алашань и Такла-Макан. Он увидел среднеазиатские земли, он слыхал о стране Шеньду: «Страна низменна и влажна, жары большие. Там люди сражаются, сидя на слонах. Столица лежит при большой реке…» Эти строки о жаркой Шеньду, были первым упоминанием об Индии в древней китайской литературе.

Драгоценны первые описания далеких земель; столь же важны добытые сведения о путях к этим дотоле неведомым землям. Идет время, китайцы одерживают победы над гуннами, границы китайского государства передвигаются на запад к Тянь-Шаню и Памиру, по дорогам, которые проторял Чжан Цянь, отправляются китайские караваны. Купцы везут из Китая на запад шелк. Из торговых городов западной Азии шелковые ткани попадут в европейское Средиземноморье. А караванные тропы, пролегающие через пустыни и горы, станут известны под названием «шелковых дорог».

На этом расстанемся с посланником древнего Китая Чжан Цянем, человеком, от которого китайцы узнали о Фергане, о жителях среднеазиатских земель. Сколько было еще путешественников, приносивших в родную страну первые вести о людях, живущих за горизонтом, об их селениях и городах, ремеслах, обычаях, искусстве. Надо думать, их было намного больше, нежели об этом известно в истории. Ведь они были у народов, населяющих разные страны, разные материки.

«ПО ПРАВУ ОТКРЫТИЯ»

И вы должны для нас и от нашего имени принять во владение эти острова и материк, которые вы откроете…

Инструкция короля и королевы Христофору Колумбу

«… Да будете вы нашим адмиралом островов и материка, которые будут открыты и приобретены вами. И да будете вы нашим адмиралом и вице-королем и правителем в этих землях…

Дано в нашем городе Гранада, в тридцатый день апреля, года от рождества спасителя нашего Иисуса Христа 1492.

Я — король. Я — королева»[45]

Эти строки были написаны накануне первого путешествия Колумба. Накануне своего последнего путешествия, совершенного в 1502 году, мореплаватель снова, уже в какой раз, получает напоминание от королевской четы:

«И вы должны для нас и от нашего имени принять во владение эти острова и материк, которые вы откроете… вы должны узнать все о золоте, серебре, жемчуге, драгоценных камнях и пряностях и других ценностях, которые там имеются…»

При чтении подобных исторических документов вспоминаются, прежде всего, не путешествия и не берега, запечатленные впервые на карте. В памяти оживает другое: конкистадоры, охваченные золотой лихорадкой, алчные и безжалостные «рыцари наживы», губительные, как саранча.

И нельзя не припомнить их на этих страницах. Слишком тесно сплетались в истории человечества географическое открытие и завоевание, самоотверженный подвиг и хищный разбой.