С двумя сразу

Вдохновленный ее покорностью, Рома опустил руку, пальцами провел по голой спине и уловил вибрацию в мышцах под нежной упругой кожей.

— Я хотела бы жить здесь одна, — тихо сказала Тонька.

— Одна?

— Ты заберешь свою Лену и уедешь. А я бы осталась.

— Думаешь, так можно?

— Твой отец разрешил бы.

— Если твои заслуги перед ним не совсем платонические.

— Начало было платоническое. — Она тяжело вздохнула.

— А потом?

— Это было долгое начало. А потом последовало короткое продолжение. Твой отец получил свое, и все закончилось. Но если бы я здесь осталась… — Тонька разочарованно махнула рукой. — Забудь!

Его рука проникла под боковой срез платья, добралась до груди, пальцы нащупали затвердевший сосок.

— Не надо. — Она задвигала бедрами, протестуя по поводу столь наглого вторжения, но за руку Рому не схватила.

Да он и не думал останавливаться на достигнутом.

— Я же попросила, — хныкающим голосом сказала она.

— Тебе же нравится. — Он скинул с ее плеч бретели, отбросил вперед лиф платья, полностью обнажил грудь.

— Почему вы, мужчины, такие?.. — спросила Тонька, закрыла лицо руками и заплакала.

Рома скривился и сдал назад. Женские слезы его ничуть не возбуждали.

— Какие такие?

— Мы, женщины, очень слабые, а вы…

— А мы этим пользуемся? — спросил он.

Тонька кивнула.

— А вы нами нет?

Она снова кивнула, соглашаясь с ним. Когда Рома поднялся, чтобы уйти, Тонька вдруг схватила его за руку и потянула на себя.

— Не надо во мне разочаровываться, — выскальзывая из платья, попросила она.

— Ты хорошая, — заявил он.

— Я буду еще лучше! — пообещала Тонька, снимая с него рубашку.

Рома снова подумал о предостережении отца, но произошло это лишь после того, как Тонька оседлала его. Уже поздно было думать о голове, в которую она могла забраться.

Глава 16

Седьмой этаж — высота приличная. Если выпрыгнуть из окна головой вниз — смерть стопроцентная и мгновенная. Раз, и все.

Лена зажмурилась и сжала кулаки, отгоняя от себя дикие мысли. Она сильная, не должна падать духом. Потерялся Семен, нет его уже третий день. И что? Она сама во всем виновата, поверила какому-то прыщавому придурку, сбежала с ним на край света. За это и поплатилась. И с ним счастья не было, и Семен от нее отвернулся.

Тот придурок за ней не приезжал, а ведь мог бы уже быть здесь. Если бы захотел. Значит, не желает. Наигрался, и хватит, пора другую идиотку охмурять.

Нет, она теперь и не подпустила Рому к себе. Еще и кипятком в рожу ему плеснула бы. Но все равно обидно. Тем более что ее тянуло к нему. Не сказать, чтобы сильно, но иногда возникало желание вернуться в дом на озере, слиться в немом экстазе с природой. Да и в постели с Ромой было не так уж и плохо.

Возможно, Лена сама поехала бы в Харитоновский, если бы Рома действительно был ее мужем. Но ведь он оказался обманщиком. Не существовало в природе гражданки Харитоновой Елены Борисовны. Той самой, которой собиралась стать Лена.

За спиной тихонько щелкнула дверь. Ключи от ее квартиры могли быть только у Семена. Он случайно забрал их, уходя. Еще одну пару она оставила в Харитоновском. Рома мог привезти их и сейчас зайти в дом.

Подкрадываться к ней могла и Яна. Со стаканчиком высококонцентрированной кислоты. Или даже с ножом в руке. Лена лишь напряглась, но не обернулась. Будь что будет. Если ее зарежут, значит, так тому и быть. Если обольют кислотой, она сразу же выбросится в окно вниз головой.

Человек, находившийся за спиной, приближался к ней тихонько. Лена слышала его, и на губах у нее выступила улыбка. Она почувствовала Семена и содрогнулась, когда он обнял ее сзади.

— Дурак! — изнывая от прилива чувств, прошептала Лена.

— Почему? — так же тихо спросил он.

— А если бы у меня случился разрыв сердца?

— От страха?

— Нет, от счастья.

— А ты думаешь, что к тебе пришло счастье?

Лена пугливо дернулась в его объятиях. Если Семен скажет ей что-то ужасное, то она этого не переживет.

— Чтобы я мог тебя осчастливить, ты должна быть к этому готова.

— Я готова.

— Ты ждала меня? — скидывая с нее халат, спросил он.

— Да! — разворачиваясь к нему, выдохнула Лена.

От Семена тянуло перегаром, и лицо у него слегка опухло от пьяных переживаний, но ее это ничуть не смутило.

— Я пришел.

— Я тебя больше не отпущу!

Она жадно прильнула к нему. Он подхватил ее на руки и усадил на стол.

Лена страшно соскучилась по нему. Она хотела много чего сказать ему и решила сделать прямо сейчас, но только на языке тела. Слова теперь не значили ровным счетом ничего.

Они созрели в тишине, которая наступила вслед за весенней живительной грозой с целой чередой ослепительных вспышек. Мужчина и женщина лежали на кровати, куда их забросил ураган чувств.

Она нежно провела пальцами по его груди и прошептала:

— Если бы ты не пришел, то я умерла бы.

— А я бы умер, если бы меня прогнала, — ответил он.

— От цирроза печени.

— Мне было очень плохо.

— Тебе было плохо, потому что ты пил без меня. Нельзя надираться в одиночестве… — Лена запнулась.

Вдруг Семен выпивал в компании с Яной?

— Ты можешь думать обо мне все, что хочешь, но я тебя больше не отпущу, — заявила она.

— Я сам во всем виноват. Больше никто.

— Как работа?