С. Х. В. А. Т. К. А.

Склон закончился, железная дорога стала подниматься, движок загудел громче. Тимур прикинул направление и понял, что постепенно сворачивает к руслу высохшей реки, где находилась «Берлога» Курильщика. Колеса стучали на стыках, посвистывал ветер. Он встал на подрагивающей лавке, посмотрел назад — бандитов не видно. Значит, оторвался? На своих двоих они его никак не догонят…

Тимур поел копченого сала с хлебом и луком, запивая то водкой из фляги, то водой, сжевал полпачки галетного печенья, потом с наслаждением закурил. И попытался сложить воедино всё, что узнал.

Ничего не вышло. Обрывки полученной информации и беспорядочные мысли носились в голове, как павшая листва в порывах ветра. «Слизень» — да не один, три штуки! — Старик, давно умершие сталкеры Краб и Шалун, тело Стаса на лавке в Логове…

Стас убил Шепелявого, так утверждал Старик. Убил, чтобы ограбить по наводке Филина. Брат не знал, что у Шепелявого «слизень», артефакт «ментала», к которому они когда-то пытались прорваться. Но Стас ведь не убийца, никогда им не был, это он, Тимур, чужие жизни не бережет, не научила его такому Зона, а Стас всегда был, как это называется… пацифистом? Нет, гуманистом. Добряком, говоря простыми словами. Ну, в той мере, в какой это возможно, когда живешь в Зоне. Филин, наверное, просто приказал ему ограбить Шепелявого и забрать всё, что у того при себе было. А Шепелявый стал защищаться, и Стас случайно его грохнул. В драке. А потом увидел «слизень», и тогда вера в то, что «ментал» исцелит его, снова проснулась. Что же это за «ментал» такой? Что за артефакты он порождает, почему Старик так странно сказал тогда — они с Крабом и Шалуном оторвали их?

А ещё Курильщик и секретная лаборатория НИИЧАЗа. Там хранятся два артефакта, их надо срастить с третьим. Срастить! Некоторые умеют делать из артефактов сборки, но никто никогда не сращивал их. До «Берлоги» Курильщика отсюда не очень далеко, но как забрать у него «слизень»? Курильщик с виду этакий добродушный мужик, щечки круглые, лицо красное, глазки добрые — но на самом деле он жестокий и жадный. Ни в жизнь артефакт не отдаст. И охраны у него полно.

А ещё Старик сказал, что ему нужно заснуть, вдруг невпопад вспомнил Тимур. Тогда Стас опять сможет связаться с ним и рассказать наконец, что к чему.

Он изучил дорогу впереди, озаренную косыми лучами закатного солнца, и прислушался к себе. Спать не хотелось совсем. Скоро ночь, может, тогда…

Ночь пройдет — и останется всего один день до конца срока, указанного в записке. Как за это время забрать артефакт у Курильщика, проникнуть в лабораторию НИИЧАЗа, выкрасть «слизень», а потом ещё и добраться до Могильника? Ведь тот за Тёмной долиной, да к нему несколько дней идти, если учесть скорость, которую обычно может развить человек в Зоне! Это просто нереально, то есть в принципе невозможно. Да и нужно оно тебе?

Он уставился на «слизень», который, оказывается, достал из кармана. Даже развернуть успел и не заметил как.

Нужно. Потому что чувство вины перед братом, которого он тогда бросил в Зоне, не отпускало его весь этот год. Оно было как червь, который гложет изнутри, медленно ползает по телу, жрёт, пропускает через себя, оставляя позади лишь какую-то коричневую пакость.

Но Стас мёртв.

А если нет?

Да как такое возможно?! Ты же видел его тело, сердце в груди не билось.

Но Старик сказал… Старик сказал…

В руках тихо чвякнуло, Тимур поспешно завернул «слизень» в зеленуху, чтоб ненароком не раздавить его из-за всех этих переживаний, и спрятал в карман. Повесил за спину автомат, проверил магазин ГЛОКа, стал надевать на ремень пистолетную кобуру — и всё машинально, продолжая размышлять.

Одно ясно: дело надо довести до конца. Добыть «слизни», срастить их, а потом… Потом видно будет. Может, сознание Стаса и правда внутри артефакта? Тимур уже почти верил в это. И если принести «слизень» к «менталу», чем бы тот ни был, то брат останется жив.

Тут ему пришла в голову странная аналогия: «слизень» — как винчестер. Жесткий диск от компа. Сознание брата — как программа, записанная туда. Сейчас винчестер ни к чему не подключен. Но если принести его к аномалии, то… то тогда… «Ментал» — это компьютер, подключенный к Сети? К бесконечности? «Его… вольёт. Вольёт в бесконечность», — вот что сказал старик. Но что это за бесконечность такая, что он имел в виду?

Закончив с кобурой, Тимур снова закурил.

И вскочил, едва не проглотив сигарету.

Впереди светился клубок синеватых молний. Тонкими змейками они обнимали шпалы и рельсы, извивались и тихо шипели.

Аномалия была очень близко — прохлопал, проморгал из-за всех этих гнилых интеллигентских мучений!

Передок дрезины надвинулся на «электру», и Тимур прыгнул на насыпь. Вверху громко треснуло, он покатился, густая волна озона догнала его.