С курьером

— Передай тому джентльмену, что мне нет необходимости вновь вдаваться в описание моих идеалов. Он знает, каковы они были и какими все еще остаются. Что же касается данного случая, то выше всего я ценю абсолютную верность и преданность. Скажи, что я изучила свое сердце настолько, насколько это вообще в человеческих силах, и знаю как его высокие устремления, так и его слабости. Вот почему я отказываюсь выслушивать какие бы то ни было мольбы этого джентльмена. Я осудила его не из-за пустых слухов или сомнительных свидетельств — потому и не стала открыто выдвигать обвинений. Но, раз уж он так желает выслушать то, о чем ему и самому прекрасно известно, можешь изложить ему следующее. Скажи, что в тот вечер я вошла в оранжерею через заднюю дверь, чтобы срезать розу для моей матери. Скажи, что я видела его и мисс Эшбортон под олеандром. Они являли собой очаровательную картину, но позы и взаиморасположение их были слишком красноречивы и выразительны, чтобы требовать каких-либо объяснений. Я покинула оранжерею, оставшись не только без розы, но и без своих идеалов. Можешь передать мою плясовую своему импресарио.

— У меня тут закавыка с одним словом, леди. Взаимо… взаимо… растолкуйте, а?

— Взаиморасположение… Можешь назвать это излишне тесным соседством… или, если хочешь, они находились друг к другу гораздо ближе, чем соответствовало бы идеалу.

Из-под ног мальчишки брызнул гравий. Посланец остановился возле второй скамьи. Глаза молодого человека устремились на него с жадным вопросом. В ответном взоре пылало беспристрастное рвение переводчика.

— Та леди грит, она-то знает, девчонки так и тают, когда ухажеры начинают их байками потчевать да выкручиваться, вот почему она и слушать не станет никаких рассусоливаний. Грит, она накрыла вас на горяченьком, как вы тискали в теплице какой-то кусок миткаля. Она туда пришла с черного хода цветков надергать, а вы там с другой красоткой обжимаетесь так, что мало не покажется. Грит, спору нет, смотрелось любо-дорого, да только ей от этакой красоты поплохело. Грит, не тратили бы вы время, шли бы себе на поезд.

Молодой человек присвистнул, и в глазах его вспыхнуло внезапное озарение. Он запустил руку в карман пальто, достал оттуда несколько писем и, выбрав одно из них, вручил его мальчишке в сопровождении серебряного доллара.

— Отдай это письмо той леди, — произнес он, — и попроси, чтобы она его прочитала. Скажи, что оно объяснит ситуацию. Скажи ей, что если бы она приправила свою концепцию идеалов толикой доверия, то это помогло бы избежать многих треволнений. Скажи, что столь ценимая ею верность незыблема, как и прежде. Скажи, что я жду ответа.

Гонец снова остановился около девушки.

— Вон тот вон грит, его вымазали дегтем ни за что ни про что. Грит, он не какой-нибудь изменщик. И, леди, прочтите это письмо, а я бьюсь об заклад, он и впрямь парень что надо.

Девушка с легким сомнением развернула письмо и пробежала его глазами.

«Дорогой доктор Арнольд! Хочу поблагодарить вас за в высшей степени великодушную и своевременную помощь, которую вы оказали моей дочери в прошлую пятницу, когда в оранжерее у миссис Уолдрон ее сразил приступ давней болезни сердца. Если бы вы не оказались рядом, не подхватили ее и не приняли необходимые меры, мы могли бы потерять дочь. Я был бы рад, если бы вы и впредь навещали нас и наблюдали за ее лечением.

Искренне признательный Вам

Роберт Эшбортон

».

Девушка сложила письмо и отдала его посланцу.

— Тот тип ждет ответа, — напомнил мальчишка. — Чего передать-то?

Девушка подняла сияющие и мокрые глаза.

— Передай парню с той скамейки, — сказала она со счастливой дрожащей улыбкой, — что его девчонка снова гуляет с ним.