С любовью, герцог

От ее волос чудесно пахло вербеной и мылом, и Солан с наслаждением вдохнул божественный аромат. Наблюдая, как она усаживается, он поймал себя на кощунственной мысли: вот бы поцеловать ее в затылок, коснуться губами оголенных плеч, зарыться лицом в волосы, уткнуться носом в теплую ямочку за ухом… И, понимая всю тщетность подобных мечтаний, он все же представлял, как она трепещет от страсти в его объятиях.

«Как же она меня искушает», – подумал Солан и, наклонившись к ее макушке, вместо того чтобы воплотить смелую фантазию в жизнь, всего лишь шепнул:

– Вы великолепны, мисс Квик!

– Спасибо, – так же тихо ответила Лоретта.

Дабы отвлечься от нескромных мыслей, по пути к противоположному концу стола, где стоял его прибор, Хоксторн пересчитал придвинутые к столу стулья: одиннадцать, – окинул грустным взглядом ощетинившийся огненным частоколом стол и уже собрался сесть на отведенное ему место, но замешкался, взглянув на очаровательную мисс Квик. Она ответила на его взгляд безмятежной улыбкой. Чего она ожидает? Что он притворится, будто не заметил ее стараний отгородиться?

Так кто же он – джентльмен или тот, кто себя за него выдает? Она поставила его перед выбором, который был для него очевиден. Она не знала, что он не из тех, кто ищет обходные пути. В противном случае зачем столько свечей и серебра?

Хоксторн ничего не имел против: пусть юная леди потешит свое самолюбие, считая, что перехитрила его. Он даже готов был принять условия навязанной ему игры, взяв на себя роль благородного рыцаря, но только постольку поскольку. В конце концов, не святой же он! Шанс отужинать наедине с красивой девушкой, к тому же леди, может никогда больше и не представиться. В борьбе двух начал перевес пока был на стороне низменных инстинктов. Итак…

Прихватив приборы, салфетку и бокал, герцог решительно направился к стулу, что стоял справа от мисс Квик. Она, онемев от удивления, молча наблюдала, как он основательно устраивается на новом месте. Закончив с приборами, он сходил за графином и, намереваясь приступить к ужину, вдруг заметил, что в бокале хозяйки дома вода.

– Вы не пьете вино, мисс Квик?

– Очень редко – и то лишь когда Пакстон дома.

– Вот как… Что ж, возможно, вы правы: питие в одиночестве не доводит до добра. Но мне-то вы составите компанию?

– Если вам будет угодно.

Солан взял ее бокал, подошел к камину и выплеснул воду в огонь. Раздалось громкое шипение. Вернувшись к столу, он наполнил оба бокала вином и лишь после этого опустился на стул, с довольным видом заметив:

– Так-то лучше. Вы ведь сами говорили, что предпочитаете обходиться без излишних церемоний, когда вашего брата нет дома, верно?

Хоксторн был почти уверен, что мисс Квик не хотела, чтобы он заметил восхищение в ее взгляде, и ему было в равной степени приятно и то, что она им восхищается, и то, что скрывает свои чувства.

– Да, говорила, и, ваша светлость, сделайте одолжение: садитесь там, где вам удобнее.

Сама непринужденность и спокойствие, мисс Квик давала понять: пусть ему и удалось одержать победу в первой схватке, это не значит, что ясен исход всей битвы.

Солан понимающе кивнул.

– Могу я предложить тост?

– Конечно, – сказала Лоретта и подняла бокал.

– За вашего брата и мою сестру, за их долгую счастливую жизнь! – провозгласил Хоксторн и, дождавшись, когда она поднесет бокал к губам, добавил: – Совместную.

Мисс Квик, поперхнувшись, закашлялась, и поставила бокал на стол, потом выдавила:

– Вы поступили нечестно.

– Мы по разные стороны баррикад, – напомнил ей Солан. – Это был тактический ход.

– Вы коварный человек, ваша светлость.

– Скорее находчивый.

– Спорить не стану, но пить за совместную жизнь моего брата и вашей сестры, которые даже ни разу не встречались, не буду.

По ее голосу Солан понял, что она нисколько не рассердилась и даже не расстроилась, а просто сочла нужным указать ему на неблаговидный поступок. И ему это понравилось. Да и сама юная леди нравилась ему все больше и больше!

– Вы не уступите ни пяди своей территории, верно, мисс Квик?

Мисс Квик поправила салфетку у себя на коленях и, подняв на него огромные синие глаза, произнесла:

– То же можно сказать и о вас, ваша светлость. Очевидно, и вы отступать не привыкли.

– Да, но от меня иного и не ждут, ведь так? Мне всегда казалось, что юные леди куда сговорчивее мужчин, но вы – воплощение упорства, если не упрямства.

Она смотрела ему прямо в глаза, и он видел в ней то, что успел отметить при первом знакомстве: уверенность и силу. Ему нравилось в ней и то и другое.

– Возможно, ваша светлость, вы не заметили, когда мы разговаривали с вами днем в гостиной, но… – Лоретта помолчала и, чуть заметно улыбнувшись, закончила: – Я не из тех, кто готов идти на уступки лишь для того, чтобы кому-то угодить, даже если этот кто-то граф или герцог.

– О, я заметил, и вы знаете, что я это заметил, но спасибо и на том, что попытались дать мне фору, усомнившись в моей наблюдательности. Я такой щедрости не заслужил.

– С этим не поспоришь, – едва слышно пробормотала мисс Квик и своим обычным голосом спросила: – Вы нашли все, что нужно, для своей лошади?