С мечтой о Риме

Один за другим лидеры государств и министры иностранных дел выходили вперед и подписывали новую европейскую конституцию в зале Горациев и Куриациев. Они доставали перьевые ручки и оставляли властные росчерки на пергаменте истории. Берлускони, Шрёдер, Ширак, Блэр, Фишер, Юнкер, Стро – все подчеркивали торжественность момента своими «монбланами».

Народам Европы оставалось только дать согласие на пакт, заключенный от их имени. Они, увы, отказались.

Конституция была отвергнута, причем не датчанами или британцами, которых традиционно считают любителями портить европейское веселье. «Нет» сказали французы и голландцы, нации, стоявшие у истоков ЕС. Договор был переведен в состояние криогенного паралича.

Но, прежде чем электорат проявил жестокость и обескуражил своих лидеров, итальянское правительство повелело высечь надпись на мраморной доске. Она выполнена безупречными августейшими заглавными буквами, повешена на стене дворца и вот что гласит:

DIE XXIX MENSIS OCTOBRIS AD MMIV IN HOC SACRATISSIMO CAPITOLINO COLLE ALMAE URBIS ORBISQUE TERRARUM ARCE IN PRAECLARA

AUGUSTAQUE EXEDRA AB HORATIIS ET CURIATIIS NUNCUPATA NATIONUM IN UNIONE EUROPAEA CONIUNCTARUM SUMMI MODERATORES FOEDUS DE CIVITATIS FORMA CONSTITUENDA UT EUROPAE GENTES IN POPULI UNIUS CORPUS COALESCERENT UNO ANIMO UNA VOLUNTATE UNO CONSILIO OBSIGNAVERUNT.

«29 октября 2004 года на этом священнейшем Капитолийском холме, цитадели благодатного города и всего мира, в знаменитом августейшем зале, названном в честь Горациев и Куриациев, высшие руководители наций, объединенных в Европейский союз, подписали договор о конституции, подлежащей утверждению, чтобы люди Европы могли слиться в теле одного народа с одним духом, одной волей и одним правительством».

Один дух, одна воля, одно правительство! Когда на континенте в последний раз был один дух, одна воля, одно правительство? Такого не было с падения Римской империи. Не случайно и то, что мраморная доска вторит старому римскому лозунгу plurimae gentes, unus populus – «многочисленные нации, один народ».

Будет натяжкой сказать, что Римская империя служит единственным или даже основным источником вдохновения для современного Европейского союза, хотя мне думается, что эмблема с двенадцатью звездами восходит скорее не к двенадцати апостолам, а к двенадцати цезарям Светония, то есть императорам, чьи головы в золоченой оправе римляне носили как ожерелье.

Но можно утверждать, что нашим современным европейским лидерам, устремленным к экономическому и политическому союзу, будет уместно задуматься о достижениях Рима.

Нетрудно понять, почему так высоко ценится Рим.

Вот что пишет Эдуард Гиббон в 1776 году: «Если бы у кого-нибудь спросили, в течение какого периода всемирной истории положение человеческого рода было самое счастливое и самое цветущее, он должен был бы без всяких колебаний назвать тот период, который протек от смерти Домициана до восшествия на престол Коммода»[15]

. Или с 96-го до 180 года.

А вот слова великого немецкого историка Теодора Моммзена:

Редко случалось, чтобы управление миром так долго переходило из рук в руки по установленному порядку… Но в своей сфере, которую всякий, кто к ней принадлежал, не без основания считал за весь мир, этот режим сохранял спокойствие и благоденствие стольких народов и более долго и более всесторонне, чем это когда-либо удавалось какой-либо другой правительственной власти [16].

Рим был крайне успешен, а по свойственному многим из нас инстинкту мы стремимся возвеличить своих успешных предков. Это называется снобизмом. Возникает старое доброе желание найти на своем генеалогическом древе кого-нибудь по-настоящему особенного, в надежде, что, упоминая эту личность, мы дадим знать окружающим о нашей собственной исключительности. Таким инстинктом обладают не только люди, но и общественные институты, и за последние полторы тысячи лет многие из них лезли из кожи вон, чтобы заявить о своем родстве с Римом, пусть и не близком и зачастую подложном.