С. Михалков. Самый главный великан

Сочинив однажды в стихах «Сказку про медведя», я переписал ее печатными буквами и направился в одно из московских издательств. Оно помещалось в небольшом особняке под № 7 по Гоголевскому бульвару. Это было частное издательство Мириманова, выпускавшее детские книжки. Волнуясь, вошел я в помещение, в котором приятно пахло типографской краской. Меня провели к «самому главному». Маленький щуплый старичок с козлиной бородкой, в толстовке, принял меня как настоящего автора. Он предложил мне сесть, мельком просмотрел рукопись и попросил оставить на несколько дней. На прощанье он протянул мне три рубля. Это был мой первый денежный аванс! Надо ли рассказывать, что я, выйдя за ворота, тут же оставил его у моссельпромщицы, торговавшей с лотка ирисками и соевыми батончиками. А спустя неделю я держал дрожащими пальцами напечатанный на издательском бланке ответ, в краткой, но убедительной форме отклонявший мою рукопись как непригодную для издания. Письмо было адресовано мне, однако сперва случайно попало в руки отца. Он не обратил внимания на инициалы адресата и вскрыл его. Не разобравшись, отец принял ответ издательства на свой счет – он как раз ждал письма из какого-то журнала, куда послал свою статью.

Сколько еще подобных отказов получил я из разных редакций, пока наконец в июльской книжке журнала «На подъеме» за 1928 год (г. Ростов-на-Дону) не появились мои первые «по-настоящему» напечатанные стихи!

ДОРОГА

Черный ветер гнет сухой ковыль.Плачет иволгой и днем и ночью,И рассказывают седую быльЗеленеющие бугры и кочки.

Гнутся шпалы, опрокидываясь вдаль,Убегая серыми столбами.И когда мне ничего не жаль,Кочки кажутся верблюжьими горбами.

«Очень не восхищайтесь, учитесь работать и шлите нам свои стихи», – писал мне, пятнадцатилетнему начинающему поэту, секретарь редакции, высылая в Пятигорск номер журнала (к этому времени наша семья переехала из Москвы в Пятигорск).

Город мой, Пятигорск!Мой приветливый городРуки к солнцу простер,Украшая Кавказ.

И не зря говорят:Ты и близок и дорогТем, кто видел тебяХоть один только раз!Город мой, Пятигорск!Это в сумраке синемНеподвижный орелНа заветной скале.

Здесь великий поэт —Сын великой России —В смертный час остывалНа горячей земле!Пятигорск, Пятигорск!Ставрополье родное!Золотые дубы на груди Машука,Строгий профиль Бештау —Вы повсюду со мною,

Память сердца о васГлубока и крепка!

Как я уже упоминал, в 1927 году Терселькредсоюзом на постоянную работу была приглашена из Москвы группа специалистов-птицеводов. Одним из первых откликнулся на этот призыв мой отец. Думаю, что он оставил Москву не без умысла: лучше было быть подальше от органов, следящих за «бывшими».

Мы поселились на окраине Ново-Пятигорска, в небольшом одноэтажном, сложенном из самана доме № 231 по Февральской улице, в непосредственной близости от ипподрома.

Большой знаток и любитель лошадей, отец брал нас – меня и моих братьев, Михаила и Александра, – по воскресеньям на скачки. В высоких желтых сапогах и в таком же желтом кожаном картузе, он сам походил скорее на заядлого «лошадника», чем на птицевода. Общительный и веселый, не терпящий никакой грубости в обращении, взыскательный к себе и другим, он всегда был окружен единомышленниками и учениками.

– Мне бы и в голову не пришло поехать работать на Терек, да разве устоишь, если Владимир Александрович приглашает?! – признался мне много лет спустя верный друг моего отца, зоотехник-селекционер И.Г. Зайцевский.

Отец целыми днями пропадал на птицефермах, на организованной им в первой в СССР инкубаторно-птицеводческой станции, в командировках по Терскому краю. В свободное время он изобретал, писал. Наибольшей известностью у птицеводов пользовались его работы: «Чем хороши и почему доходны белые леггорны», «Предварительное кормление яйценосных кур», «Что такое пекинская утка и какая от нее польза», «Новые пути кооперирования птицеводства», «Разведение уток, гусей, индеек» и другие популярные брошюры. Менее чем за десять лет было опубликовано около тридцати его работ.

Много лет спустя в журнале «Птицеводство» (№ 10, 1967 г.) я в числе ветеранов советского птицеводства увидел имя отца: